Товарищ император

– КОРОТКАЯ! – заорала Валентина, не осознавая идиотизм ситуации, ибо ей, честно говоря, было похрен, что танк раскреплен талями на палубе парохода, и она действовала так, как ее учили. Тут же рявкнула пушка «Валентайна» и на обратном откате выплюнула гильзу в боевое отделение, заполонив последнее, зловонным дымом от сгоревшего кордита.

А в казенник пушки уже уткнулся очередной снаряд, досланный буфетчицей Надеждой.

– КОРОТКАЯ!… КОРОТКАЯ!…КОРОТКАЯ!…

Валентина не видела ни одного голливудского фильма второй половины двадцатого века, поэтому не смогла бы провести аналогию между тем, что произошло далее и заокеанской продукцией. Не читала она и про Ютландское сражение. А произошла-то банальщина – огромный четвертькилометровый корабль, в который она лупила из танковой пушки, вдруг вздрогнул, и с нелепым шипящим звуком ПУФФФФФФФ, зашвырнул в их пароход одной из носовых башен.

Валентина еще успела заметить, как эта гигантская башня, выскочившая из нутра корабля как-то медленно кувыркаясь в воздухе, полетела в сторону их парохода, а затем ударила по ее танку. Дальше была сплошная темнота…. * * *

Что может сделать бронебойный снаряд калибром 57 мэмэ против линкора в 52 (или даже в 57) тысяч тонн водоизмещением? «Губит людей не пиво, губит людей вода». Почти так погиб «Гнейзенау». Так, чуть не погиб «Марат». В системе вентиляции, как известно, скапливается всякая хрень – волосы, ворс от мешков, пыль и прочее. Висит себе этакий лохматый тромб и никого не трогает. Иногда срывается от того, что стал слишком большим. Срывается и несется по вентиляционной трубе. До вентиляционной решетки, где разрушается. Как правило, ничего не происходит – просто через вдувной патрубок вентиляции в отсек влетает немножко пыли и мусора. Именно это и произошло. В погреб одной из носовых башен линкора влетел комок мусора, скопившегося в вентиляции. Горящий комок. А как же… А никак! Моряками становятся в море. Или в бою. Но не стоя на якоре во фьорде. В России в семнадцатом на Балтике, что называется достоялись до ручки, и охфицеров потом на штыки подняли. Кстати, во Втором Рейхе тоже. Втором Рейхе, который был в Германии. Только вот сейчас об этом «забыли». Не выгодно всяким там Сванидзе и прочим, вспоминать о том, что в Германии тоже была революция. Но революция – тема отдельная, у нас же речь пойдет о моряках Кригсмарине. Точнее об их подобии. Ибо они утратили навыки, и по факту, можно было смело утверждать, что корабль «не в линии». То есть обладает небоеготовым экипажем. Только вот кто в этом сознается? Ведь это «тити-мити», они же «бабуреки», «бабло» и прочее. Если корабль не в линии, то его экипаж получает в два-три раза меньше. Кому охота? Тем более, что это ведь корабль Третьего Рейха. Только вот снаряду-то все равно – «дас ист фантастиш» в штанах или нет. Прилетел и сделал свое черное дело. Из-за безалаберности личного состава расписанного в погребе башни «Бруно» момент начала возгорания попросту прозевали, да и потом сплоховали – слишком медленно реагировали. Прислуга погребов башни «Антон» имела уровень подготовки сопоставимый с соседями. Не все люки были задраены, не все находились на боевых постах, и не все отработали свои навыки до автоматизма. Как следствие – клок волос и шерсти отправил на небеса половину экипажа линкора вместе с башнями «Бруно» и «Антон», а сам линейный корабль в полсотни килотонн весом очень эффектно, перекрыв рекорд установленный «Худом» скрылся под водой, превратившись в навигационное препятствие на фарватере.

Но как 57-мм снаряд пробил 145 мм броню? А он и не пробивал! Аккурат под башней «Бруно» есть бронированная дверь, через которую подсоединяют шланги для приема топлива и которая открывается в базе. Почему дверь оказалась открытой? То ли бойцы-гидрозольдаты «Тирпица» ее открыли, чтобы сфоткаться на дембельский альбом, то ли забыли закрыть в базе, то ли еще чего-то… Какая разница? Снаряд влетел, что называется в «очко», и попал, что называется в «десятку». Ну а дальше… «был бы прочнее этот таз – был бы длиннее наш рассказ». Эсминцы, шедшие впереди «Тирпица», поступили в лучших традициях эсминцев Кригсмарине – бросились наутек от внезапной опасности. Черт его знает что там – подводная лодка, мины или британские крейсера и линкоры…Возможно они мстили Большому Брату за Нарвик, когда благодаря беспримерной арийской трусости адмирала Льютенса, командовавшего двумя линейными крейсерами «Шарнхорстом» и «Гнейзенау» и удравшего от старичка «Ринауна» – ветерана Первой Мировой войны, после первого же залпа англичан. Тогда Льютенс за свой «героизм» получил Рыцарский Крест из рук самого фюрера, а экипажи десяти немецких эсминцев, брошенных Льютенсом на произвол судьбы, попали вместе со своими кораблями в ловушку под Нарвиком, и по большей части превратились в корм для рыб под огнем английских кораблей. Но «Бог – не фраер, он все видит!» Прошло чуть больше года, и Льютенс сам превратился в рыбий корм, вместе с другим Большим Братом – «Бисмарком». И вот теперь – «Гинденбург». Причем, так сказать в «своих террводах».