6-го августа в 4 утра я взлетел на разведку Японского и Южно-китайского морей. На траверзе Чонгуна лёг на курс 180 градусов. Шёл на высоте 15000 метров. Затем лёг на курс 165 градусов и шёл экономическим ходом, внимательно осматривая воздух. Первую тройку самолётов я обнаружил через полтора часа после вылета в ста километрах от Коши. Через 25 километров показалась ещё тройка В-29. На одном из них находится «Малыш», это «Энола Гей», она идёт первая, затем идёт «Топ Сикрет», на нём находится «Толстячок», и третий — самолёт наблюдатель. Идут плотно, образуя плотное звено. На каждом из них 11 пулемётов 50 калибра с дальностью эффективной стрельбы 650 метров, а у меня одна пушка 37 мм с 58 осколочно-фугасными снарядами. «Ну что ж, посмотрим кто кого?» Я свалился на крыло и пошёл на переворот. В нижней точке выпустил щиток и уравнял скорости на расстоянии около километра. По отзывам отца и других лётчиков-«корейцев» В-29 держит 5–7 попаданий снарядов такого калибра. Ввел 43.05, обжал, захват, ввел 30.18, обжал, захват. Чуть шевельнул шаг и пошёл на ведущего. Прицел заморгал, дал длинную 10 патронную очередь. Это почти семь секунд надо удерживать прицел на цели под молотком отдачи. Смотрю на результат. Восемь взрывов на корпусе «Энола Гей»! Она задрала нос и повалилась в штопор! Обжимаю следующую машину, только бы это был «Топ Сикрет»! Бью такой же длинной очередью. Шесть взрывов, отваливается хвост, и по последней машине. Общий расход 26 снарядов. Последний бомбёр горит, и пытается вести огонь, но бомб не бросает, отхожу в сторону и наблюдаю за ним. Через несколько секунд он взорвался в воздухе. Взрыв не ядерный, просто бензин. Я вернулся на свой маршрут, сделал снимки кораблей и судов противника в Японском море, по дороге пройдя над Хиросимой и Нагасаки. Там было чисто. Садако Сасаки не придётся делать тысячу журавликов. Я, абсолютно бесполезный попаданец, избавил её от этого. 10 августа Япония согласилась принять условия капитуляции из-за вступления в войну Советского Союза.