Товарищи до конца. Воспоминания командиров панцер-гренадерского полка «Дер Фюрер». 1938–1945

Между тем потери в полку достигли уже такого размера, что в бой приходится бросать последние резервы. В ротах насчитывается в среднем по 35 бойцов – два взвода, состоящие из двух неполных отделений (штатная численность германской пехотной роты около 200 чел. – Ред.). Однако, тем не менее, каждая поставленная перед полком боевая задача выполняется, хотя и на пределе возможностей.

21 октября полк СС «Дер Фюрер» вместе с приданным ему мотоциклетным батальоном дивизии СС «Рейх» продолжал наступление южнее Можайска и захватил важный перекресток дорог Шелковку (Дорохово. – Ред.). Сам Можайск был взят 22 октября полком СС «Дойчланд» при поддержке танков 10-й танковой дивизии. В 10 километрах южнее Можайска, непосредственно с обеих сторон от шоссе (на Верею и Боровск. – Ред.) раскинулось крупное село Борисово. Разведывательный батальон 7-й пехотной дивизии атакой с юга занял село, но после тяжелых боев был вынужден отойти. Тем самым дальнейшее продвижение 7-й пехотной дивизии было остановлено.

Полк получает приказ взять Борисово и силами 1-го и мотоциклетного батальонов удержать упомянутый выше перекресток. Между Можайском и Борисовом проходят ведущие на Москву старая почтовая (Старая Смоленская) дорога, проселочная дорога, шоссе или автострада (Минское шоссе), а также железнодорожная линия Смоленск– Москва.

Село Борисово (ныне около 1000 чел. В прошлом крепость Царев Борисов Городок, основанный в 1600 г. Сохранились остатки мощных валов, отразивших поляков в 1609 и 1618 гг. – Ред.) раскинулось на длинном гребне холма, а с севера и с юга село имело естественную защиту в виде широкой поймы реки (р. Протвы на юге, р. Мжут на севере. – Ред.). У противника были хорошо укрепленные позиции на окраинах села, и его поддерживала артиллерия, позиции которой располагались восточнее Борисова.

Заняв исходное положение, полк атаковал село силами 3-го батальона справа и 2-го батальона слева. Однако в пойме реки роты попали под сильный вражеский огонь с флангов и не могли продвинуться вперед ни на шаг. 2-й дивизион артиллерийского полка дивизии СС «Рейх» под командованием штурмбаннфюрера СС Вундера поддержал атаку батальонов. Артиллеристы быстро распознали ключевые точки вражеской обороны и подвергли их массированному огню из всех орудий. Им удалось подавить вражеские опорные пункты, накрывая одну огневую точку за другой, и затем полностью разгромить отступающего противника в самом селе. Под прикрытием этого артиллерийского огня роты врываются в Борисово и на южной окраине устанавливают контакт с разведывательным батальоном 7-й пехотной дивизии.

Тем временем 1-й и мотоциклетный батальоны, поддержанные штурмовыми орудиями, вынуждены были вести чрезвычайно трудный оборонительный бой. Противник бросил в бой прибывшую из Монголии 82-ю мотострелковую дивизию, элитное соединение Советов, чтобы отбить важный дорожный узел Шелковку.

В документальном отчете об операции «Барбаросса» отмечалось: «Когда капитан Кандуч, офицер для поручений при начальнике разведки 40-го танкового корпуса, докладывал генералу Штумме о ходе боя, у него на глаза навернулись слезы. В рукопашном бою 18—20-летние бойцы, вооруженные только саперными лопатками, ручными гранатами и штыками, опрокинули два советских батальона. Многие из этих юных эсэсовцев пали в бою. И у всех у них были сапоги на босу ногу. И это при пятнадцатиградусном морозе!»

Из-за непрекращающихся дождей (при пятнадцатиградусном морозе? – Ред.) продвижение вперед становится все мучительнее. Хотя полку СС «Дер Фюрер» и удалось достичь крупной развилки шоссе на Рузу – Волоколамск, в 25 километрах восточнее Можайска, но затем наступление было остановлено.

На пятидесятикилометровом участке шоссе между Гжатском и Можайском стояли бесконечные колонны машин, увязнувших в грязи по самые оси, а в некоторых местах – и по радиаторы. Если до сих пор удавалось вытащить автомобили с помощью тягачей, то теперь безнадежно застряли даже полугусеничные машины. Таким образом, вся дивизия в районе Можайска и восточнее его оказалась обездвиженной. Она кое-как разместила свой личный состав и ждала.

Ждала, пока наступит зима, ударят морозы и сделают дороги снова проезжими.

Если сейчас много говорится о том, что раннее начало зимы 1941 года стало причиной нашего первого (крупного. – Ред.) поражения под Москвой, то я полагаю, что, опираясь на собственный опыт, мы можем сказать – мы страстно желали прихода зимы. Нашему неудержимому наступлению на Москву помешали непрекращающиеся дожди и непролазная грязь. Противник использовал эти недели для того, чтобы перебросить по своим исправным железным дорогам свежие войска с Дальнего Востока, чтобы организовать оборону Москвы.