Траблшутер

– Не твоя забота, Кит, говорю.

– Отпусти ее… Небольшие же бабки… Она уже отработала.

– Это мне решать… не лезь!

– И ей… если она захочет… я за нее встряну. А она захочет… если ты будешь продолжать…

– Я тебе встряну! – ловит от меня прямой в челюсть.

– Оу… – облизывает губу, глаза горят. – Выё*ывайся там, Волк… А здесь… я «папочка»!

Неожиданно и резко! С правой в челюсть, со всей дури. Бл*ть! И я слетаю с ног. Боль адская, рот заполняется кровью…

– Сука… язык прикусил… – перекатываюсь на живот, сплевываю кровь. – Ммм…

В глазах искрит.

– Черт… Ладно, извини, мой косяк.

Стягиваю перчатку, прижимаю ладонь к губам.

Присаживается рядом.

– Сильно?

– Мхм…

– Волк, ну ты скажи прямо: «запал я на Фею и как пацан дергаю ее за косы». Я тогда хотя бы пойму, что происходит.

Кидаю в него перчаткой.

Скотина. Язык распорол конкретно!

– Ай, – трет он глаз.

Мы смотрим друг другу в глаза.

– Запал?

Киваю.

– Не лезь к ней.

– Только если она скажет «нет». А она, Волк, не говорит.

Да-а-а?!

– Сейчас скажет…

* * *

Я весь залит кровью, прохожу мимо неё в ванную прямо босиком.

Она, распахнув глаза, молча наблюдает.

По пояс умываюсь прохладной водой. Полощу рот, но кровь всё не останавливается.

Кит…

Язык распух еще…

А у меня через два часа потенциальный клиент!

– Софья, ко мне зайди, – рычу я, проходя мимо нее в кабинет. – С «аптекой» своей.

От каждого слова больно. Но и когда молчу, во рту все равно пульсирует. И в груди.

– Найди в аптечке анестетик какой-нибудь… – падаю на кресло. – Лидокаин… не знаю…

– Давайте посмотрю? – делает шаг ко мне, протягивая к лицу руку.

– Нечего там смотреть! – взмахиваю я рукой, пытаясь остановить ее прикосновение, и она тут же отдергивает руки. – Рабочий орган прикусил.

– Ммм… – ищет что-то в своем чемоданчике. – Так вот, оказывается, какой у Вас – рабочий.

– Что-то ты быстро разговорный жанр освоила!

– Мне молчать? – искоса стреляет в меня взглядом. – Так Вы прикажите! У меня же нет своей воли.

Подходит со вскрытой ампулой и марлей.

– Я сам! – протягиваю руку.

Отдает. Опасливо поглядывая на меня.

Меня трясет от неё. И еще на отходняках после спарринга.

Кит, всё-таки, да?

Как интересно!

А что ж ты в свои горячие обмороки падаешь, когда я тебя трогаю? Или ты со всеми в такие обмороки падаешь?!

Смотрю на ампулу.

Ага. А сейчас меня заморозит, и я опять с ней не выясню отношения.

– У Вас руки трясутся… давайте, я?..

С раздражением выкидываю все в мусорное ведро.

Она вздрагивает, отводя взгляд.

– Ты меня на днях одной грациозной птицей обозвала, – обнимает себя руками за плечи, закрывается… – Так вот, незаслуженно. А я тебе сейчас хочу вернуть комплимент. Ты чего затроила-то, Фея?

– Что?.. – распахиваются ее глаза.

– Наивную девочку не надо сейчас из себя строить.

Я вижу, как тяжело она сглатывает и, не моргая, смотрит на меня.

– Я не понимаю.

Встаю. У меня кипит все внутри, хочется разнести что-нибудь.

– Дай мне свой телефон.

– Зачем?

– Ты русский язык перестала понимать? – протягиваю руку. – Телефон.

– Он в сумке.

– Неси.

Возвращается с телефоном. Быстро ввожу ее пароль.

Переписки… так…

– Так… Ооо! Ванечка! Ник! Ник, да? Как нежно… – меня корёжит.

Открываю.

Она выхватывает свой телефон.

– Вы не имеете никакого права, Захар!

– Да что ты?! – выхватываю обратно.

– Вы обещали, что не будете давить, как начальник.

– А я не как начальник. Я как твой мужчина сейчас твой телефон изучаю.

– Вы не мой мужчина! – выдергивает телефон.

Он летит экраном об угол стола. Треск – и рассыпается на запчасти.

Ну, отлично!

– Что ты только что сказала? – поднимаю на нее глаза.

– Вы не мой мужчина! – распрямляет спину.

– Да? А чего ж ты мне тогда, на лестнице, этого не сказала? Я тебя там как свою женщину трахал! А ты, так получается… с левым мужиком расслабилась?

Рот возмущенно приоткрывается, набирает воздуха в грудь.

– Ты сделал это… насильно!

– Да-а-а? Может, я такой уровень силы применил, что ты сопротивляться не могла?!

– Сила бывает не только физическая! – рявкает она на меня.

Руки сжимаются в кулаки.

– Это было психологическое давление!

О*уеть!

– Да, правда?! И чем я на тебя надавил? Членом? Так тебе, вроде как, понравилось, нет?

– Всё! – взмахивает она руками, зажмуриваясь.

Резко разворачивается к выходу.

Ну, уж нет!

Обгоняю, кладу руку на дверь. Замыкаю. Разворачиваюсь к ней.

Кто-то адекватный очень-очень тихо, на краю бушующего урагана, пытается докричаться до меня: Тормози, Волков!

– Что с Китом у тебя?

– Не твоё дело!

– А с Ванечкой о чем разговариваем?

Она в ярости дергает кулаками вниз, закрывая глаза.

– О чем?!

– О любви! – рявкает. – Знакомо Вам такое слово, Захар Тимофеевич?

– О любви?.. – пересыхает у меня во рту. – Любишь, значит, Ванечку своего? Тогда мне тебя просто… жалко, Фея! Любишь одного, трахаешься с другим, тискаешь третьего!

Как рыба, несколько раз открывает и закрывает рот, пытаясь что-то сказать. Вдыхает поглубже: – А мне жалко Вас! Только и знаете своё «трахаться»! – выплёвывает она.

– А Вы, барышня, про это ничего не знаете, да?

– Не знала! До этого момента меня только любили! А Вы…

– А я трахнул?

– Да!!

– Так, а если вас только «любить», – ухмыляюсь я, – вы ж не кончаете, только имитируете!