Традиции чекистов от Ленина до Путина. Культ государственной безопасности

С конца сталинской эпохи чекистская тематика в советском кинематографе практически не поднималась. «Выстрел в тумане» стал первым постсталинским фильмом, посвященным этой теме [466]. Сам факт создания этой кинокартины знаменует собой определенный сдвиг: современное состояние органов госбезопасности перестало быть табу. В этом смысле фильм стал значительной вехой в развитии общества, и это прекрасно понимали и на студии «Мосфильм», и в КГБ. В мосфильмовском описании киноленты отмечалось: «Это первая за много лет кинематографическая работа, посвященная деятельности чекистов» [467]. А один из консультантов от КГБ, приставленных наблюдать за процессом, писал: «Впервые деятельность органов государственной безопасности показывается на широком экране» [468]. Ввиду важности тематики работа над сценарием и окончательной версией фильма внимательно отслеживалась и проверялась КГБ на всех этапах. Как вы помните, вмешательство КГБ в создание картины «Сотрудник ЧК» было опосредованным, как отмечали члены худсовета. Архивные материалы, связанные с фильмом «Выстрел в тумане», содержат гораздо более явные свидетельства активного участия КГБ.

Этот фильм — один из первых примеров практики КГБ приставлять своих консультантов к писателям, журналистам, режиссерам, раскрывающим в своем творчестве чекистскую тематику. Такая практика началась на заре 1960-х годов с образования небольшой группы консультантов, в которую вошли Андрей Бачурин, Владимир Кравченко и Иван Розанов. Бачурин и Кравченко поддерживали связь с сотрудниками архива КГБ и вместе с ними работали над проектами, связанными с историческими событиями [469]. Два консультанта от КГБ,

A. Бачурин и П. Максименко, должны были наблюдать за проектом и поддерживать связь с киностудией от имени КГБ. Еще один чекист, И. И. Шмелев, присутствовал на нескольких редакторских собраниях (хотя формально он не являлся консультантом) [470]. В архивное дело входят непосредственные расшифровки стенограмм с комментариями и репликами Бачурина и Максименко, а также копии их писем. Кроме того, в деле хранится корреспонденция генерал-майора КГБ

B.С. Белоконева (бывшего начальника УКГБ по г. Москве [471], который также вел переписку с комитетом по кинематографии [472]и «Мосфильмом» [473]) и заместителя председателя КГБ Александра Перепелицына. Автобиография одного из режиссеров фильма, Бобровского, позволяет нам взглянуть на документально зафиксированные события с иной, личной, точки зрения и представить, как творческая группа «Мосфильма» переживала и справлялась с вмешательством КГБ. Кроме того, она дает нам возможность изредка заглядывать в так называемые «утаенные послания» — в сферу повседневных, неприметных форм сопротивления власти [474].

Чекистское участие в создании этого фильма определяется еще и тем, что одним из соавторов «Выстрела в тумане» выступил бывший чекист. Ветеран печально известного Четвертого управления Павла Судоплатова Михаил Маклярский стал писать пьесы о чекистах и ко времени выхода на экран «Выстрела в тумане» являлся директором престижных Высших курсов сценаристов и режиссеров Москве. Бывшие чекисты часто выступали в качестве сценаристов, поскольку считались «особенно компетентными для написания сценариев с минимумом идеологических ошибок», и тем самым помогали снизить уровень вмешательства КГБ [475]. В случае Маклярского все получилось не совсем так; как мы увидим, в дискуссиях с консультантами от КГБ он был одним из самых сильных оппонентов.

Вопрос «международного такта»

Первые возражения, выдвинутые консультантами от КГБ, касались важнейшего элемента сюжета фильма. По сценарию зарубежные разведслужбы планировали убить Евдокимова, чтобы помешать ему закончить исследования. Изначально устранить Евдокимова собиралось верховное командование НАТО, для того чтобы помешать секретным планам Советского Союза установить мир на Земле (Евдокимов разрабатывал новый вид оружия, который должен был положить конец самой войне). Сомнения вызвала сцена секретного собрания НАТО, на котором командующим сообщают об огромном отставании западной науки от советской, что оставляет Западу только один выбор: «не допускать качественного превосходства русских, сократить их интеллектуальный потенциал» [476]— то есть уничтожить советских ученых.

Эта и другие «иностранные» сцены были вырезаны из черновиков сценария после того, как Иван Пырьев, председатель худсовета и руководитель Второго творческого объединения «Мосфильма», который участвовал в создании этой картины, заявил в октябре 1962 года: «В сценарии до сих пор остались штампы из прошлых картин. Хотелось бы, чтобы сценарий имел более современную канву, чтобы сильнее ощущались человеческие принципы [выделено в документе]» [477]. И снова обращает на себя внимание забота о «современном», которое на данном этапе, осенью 1962 года, равнозначно «антисталинскому», тому, что Пырьев назвал «человеческими принципами».