Традиция предков

Симон поднялся и помог встать Бетти. Бену такое и в голову бы не пришло, в который раз невольно сравнила этих людей девушка.

— Наверное, у меня было предчувствие, что я встречу одну дальнюю родственницу, собирающуюся совершить страшную ошибку и…

— Если вы намекаете на мою свадьбу, — возмущенно перебила она, — то это вовсе не ошибка.

— Конечно же, нет, — улыбнувшись, согласился Симон и добавил: — Я бы даже назвал это сознательным заблуждением. Ведь вам отлично известны последствия вашего опрометчивого поступка. Проклятье, вы намеренно хотите вступить в брак, который не принесет вам ни радости, ни счастья! Ради Бога, дорогая, неужели вы не понимаете, что делаете? — взорвался он.

— Понимаю. Это именно тот брак, какой я хочу. Пусть он не нравится вам, но я — другая. У нас с вами разные потребности… разные желания.

— Вы сами не знаете, чего вы хотите и что вам нужно, — грубо оборвал Симон.

Бетти поджала губы и осуждающе посмотрела на него.

— Вы полагаете, женщина, как существо с ограниченным интеллектом, не способна точно выражать свои желания и намерения?!

— Чепуха! Вздор! Более глупого аргумента не придумаешь. Если вы действительно хотите знать мое мнение, извольте: лично я считаю женщин на порядок выше мужчин… Вы способны быстрее разобраться в том, что хотите от жизни… Более изобретательны в преодолении разных трудностей… Материнское начало, разве в вас нет его, Бетти? Или вы все еще маленькая девочка, скованная страхом, пережитым много лет назад?

Все, с нее хватит. Элизабет была готова отдать что угодно, лишь бы избавиться от этого несносного типа. Но идти некуда, кроме холодных комнат или спальни. Мысль о последней заставила ее поежиться, и она передумала подниматься наверх. Девушка боялась, что там на нее нахлынут пугающе сладостные воспоминания о тепле и неге, которые она испытывала от соприкосновения их тел, и с тех пор, словно крепкими невидимыми нитями, опутавшими ее плоть.

— Давайте сойдемся на том, что наши точки зрения в этом вопросе не совпадают. — Она старалась говорить с достоинством.

— Трусиха, — с укором покачал головой Симон, и Бетти поняла, что благодаря стараниям сестер он неплохо разбирается в женской психологии.

— Уж кто бы говорил, — парировала Бетти. — Вам перевалило за тридцать, а вы все еще не женаты.

— Я вовсе не собираюсь всю жизнь ходить холостым, — сообщил Симон. А она-то уж подумала, что ее родственник относится к тому типу мужчин, которые «коллекционируют» женщин и не намерен посвятить себя одной-единственной.

— Нет? — саркастически осведомилась она. — Скажите мне по секрету, уж не хотите ли вы остепениться, обзавестись семьей и наплодить Бог знает сколько детей?

— Не сглазьте, — одернул ее он и преувеличенно — торжественно произнес: — Мисс, именно это я и собираюсь сделать.

— Вы собираетесь жениться? — не верила своим ушам Бетти. — Вы помолвлены?

— Я не верю в помолвки. Когда вы встретите человека, с которым захотите провести всю жизнь, вам не нужно будет время для раздумий. Вот вы, например, сколько уже помолвлены?

— Три года, — ответила девушка, и ей почему-то стало неловко.

— Жених-то не торопится, а? — насмешливо изогнул бровь Симон.

— Я уже говорила вам, что…

— Вы не любовники? Знаю, знаю. Одумайтесь, пока еще не поздно!

Хотя Бетти и уговаривала себя, что Симон просто в очередной раз хотел позлить ее, все же его слова крепко запали в душу. Сидя за работой, она мысленно возвращалась к их разговору. Симон снова погрузился в чтение дневников. Снег прекратился, и несмело выглянуло бледное солнце, но по-прежнему было холодно.

— Ночью будет мороз, — бросил Симон. — Пожалуй, следует разжечь камин в спальне. — Не дождавшись ответа, он встал и вышел из комнаты.

Бетти низко склонилась над рукоделием, но ее руки предательски задрожали, и она больно укололась об иголку. Если Симон думает, что они проведут еще одну ночь вместе, то сильно ошибается.

По доносившемуся из спальни шуму она догадалась, что Симон вычищает камин. В этом человеке столько спокойствия и уверенности в своих силах, что можно не сомневаться — он выйдет победителем из любой передряги.

Она попыталась представить Бенджамина в экстремальной ситуации и с сожалением признала, что ее жених не может похвастаться выносливостью и силой духа. Ей стало обидно, и Бетти в который раз разозлилась на себя за то, что постоянно сравнивает этих мужчин.

Пусть Бен не был тем человеком, на которого женщина могла бы опереться в трудную минуту. Она ценит в нем не его мужские достоинства, в конце концов, и выбрала его потому, что… Ножницы выпали из рук, и Бетти решила для своего же блага больше не думать, почему избрала Бена.

Из-за слов Симона в голове девушки теперь роились всякие сомнения, которых не должно быть вообще. Бетти относилась к типу людей, которых не так-то просто заставить свернуть с намеченного пути. К семейным узам они относились со всей ответственностью и, однажды вступая в брак, давали обет блюсти верность всю оставшуюся жизнь. Так почему же эта клятва стала неожиданно вызывать в ней чувство ужаса?