Традиция, трансгрессия, компромисс

Еще один ритуальный свадебный акт обеспечивал символическое принятие молодой в дом мужа. В другой деревне того же Белозерского района Вологодской области на второй день свадьбы, утром свекровь вела невестку на двор закармливать скотину: она набрасывала свой платок на плечи невестки (поскольку считается, что скотина не принимает посторонних). Невестка должна была заранее приготовить дар, который она пекла еще в доме у своих родителей. Обычно это был колоб (булка из пресного теста). В присутствии свекрови невеста разламывала колоб на куски и закармливала этими кусочками скотину: так свекровь «вводила» молодую во двор [Адоньева 1998а: 231 – 249].

Пока свекровь была на большине, она варила, пекла, готовила и присматривала за детьми. Молодка работала в поле, стирала и убирала дом: «свекровь за столом, невестка – за двором». Пока свекровь на большине – «ничего не тронь, только работай». Пока она была в силах, никому больше не позволялось растапливать печь или готовить, но когда свекровь уже переставала справляться с этими работами, она «сдавала большину»: передавала свои обязанности младшей женщине, и та занимала ее место. В Вологодской области большину обычно передавали на Покров, 14 октября. Свекровь и невестка пекли рыбник (пирог, в который рыба запекалась целиком; рыбник был обязательным блюдом свадебной и поминальной трапезы). Женщины замешивали тесто в четыре руки (обычно тестом занимается только большуха), и после этого все хозяйство переходило к невестке. Свекровь же сама еду уже не подавала, садилась за стол и ждала, когда накроют [Адоньева, Бажкова 1998: 207 – 209].

Важной особенностью женского традиционного знания и обязанностей было то, что они передавались только тогда, когда женщина достигала соответствующего социально-возрастного статуса. В похоронных церемониях (приготовлении поминального стола, омовении покойника) обычно не участвовали девушки и молодки. Как правило, знахарками, причетницами и свахами были старшие женщины – большухи и передавшие большину старухи.

Как нам говорили, если женщины не выходили замуж к 25 – 30 годам, то они редко находили себе мужа, их считали старыми девами (ж., 1928 г.р., Сямженский район, Вологодская область, 27 августа 2006 г., Siam 1-6). Женщины, которые по какой-то причине не прошли через заданные традицией статусы, находили себе особые социальные роли, предполагавшие владение определенными знаниями. В интервью женщина 1938 года рождения рассказывает нам о своей тетке 1904 года рождения, которая никогда не была замужем, но была для нее «как мать», помогала ей в родах и заботилась о ее детях.

– А она была не замужем?

– Она замужем не была, старая дева.

– А почему так получилось?

– А потому, что война была, на ее обеспечении остались мал-мала…

– Родителей не было?

– Отец умер рано, с сердцем, мать потом безногая была, вот она всё… Так и не вышла. За вдовца не пошла, отец не разрешил, что «не ходи». А так, видно, не пришлось. Ну, бывает, ведь и теперь есть не выходят, не понравится, да всё. (д. Захаровская, Сямженский район, Вологодская область, 13 августа 2006 года, ПА, Siam D-Txt1-62)

История этой старой девы – история компромисса: несмотря на то что неписаные правила предполагают, что магия ухода за детьми – компетенция матерей и большух, женщина научилась им до срока, когда была девушкой, поскольку ее мать была инвалидом и не могла делать многое из того, что нужно было для ухода за ее младшими детьми.

Как правило, магическое знание передавалось на этапах изменения статуса. Девушки мало знали о магической практике, их знание ограничивалось мантикой. Молодух учили, как ухаживать за ребенком, в том числе – как защищаться от сглаза и порчи, но лечебную магию и родильные обряды практиковали большухи и старухи (мы подробно рассмотрим этот вопрос в главе 7). Обычно функции повитухи выполняли рожавшие женщины, уже вышедшие из фертильного возраста [Кабакова 2001]. Повитуха должна была быть опытной женщиной, ее ритуальная задача в момент родов заключалась в получении души из иного мира и правильном устроении ее в мире живых. Поэтому событие родов всегда было сокровенным: в течение шести недель после родов повитуха жила с молодой матерью и младенцем или, во всяком случае, присматривала за ними.

Интервью с женщиной 1924 года рождения прояснило для нас иерархию женских возрастных статусов по отношению к рождению детей и материнству.