Традиционная Япония: обязанности взрослых и радости старцев

Помимо любования природой обретению покойной радости, которая продляет радостную жизнь старика, служит чтение книг. Это занятие уединенное и не требующее соучастника. «Во всяком деле требуется товарищ. И только в радости чтения друг не нужен. Сидишь себе в комнате — и видишь окруженную четырьмя морями Поднебесную, любая вещь на Небе и на Земле внятна тебе. Видишь на тысячи лет назад, видишь на тысячи лет вперед. Живешь сейчас, а встречаешься с людьми прошлого. Свою глупость разбавляешь мудростью. Вот какую радость приносит чтение. Среди всех наших бесчисленных дел лучше чтения нет ничего. Но обычные люди читать не любят, и в этом состоит их ужасное несчастье. Ведь именно книгочею доступна величайшая радость, которая только есть в Поднебесной».

Чтение исторических сочинений позволяет раздвинуть хронологические рамки собственной жизни и фактически удлинить ее. «Если читать исторические книги Китая и Ямато, то далекое прошлое встанет перед глазами, ты повстречаешься с теми прежними временами — будто прожил тысячи лет. Разве это не великая радость? Видеть только то, что перед глазами, и не знать про прошлое — весьма неразумно. Хань Юй[9] говорит так: «Человек, который не путешествовал по прошлому — все равно что лошадь или корова, облаченные в одежды». Тот же, кто начитан в старых книгах, постигает суть и дела, его сердцу ведома тьма существ и созданий, он видит и слышит без ошибки, и в том состоит его великая радость».

Помимо книг исторических и мудрой философской китайской поэзии Кайбара Экикэн советует читать и японоязычную поэзию, которая особенно преуспела в воспевании природы. В своем трактате он неоднократно подчеркивал, что настоящая радость доступна только людям образованным и книжным, за счет чего они приближаются к мудрости. Поскольку же такое приближение — процесс длительный, то только человек в возрасте имеет возможность быть по–настоящему счастливым. Кайбара полагал, что богатство и бедность даются с рождением, он говорит о предопределенности высоты огромной сосны и карликового дерева. Переводя эту метафору на современный язык, автор утверждает, что в условиях сословного общества социальный статус не может быть изменен, и это следует принять за данность. Однако природа образования — другая, приращение знания и мудрости находится в руках самого человека.

Интересно при этом, что к собственному поэтическому творчеству автор относится со скепсисом. «Следовать за четырьмя временами года, любоваться луной и солнцем, наблюдать за меняющимися картинами природы, читать вслух старые песни Китая и Ямато и при этом сердечно радоваться… Не следует утруждаться собственным сочинительством — тебе и так легко и приятно… Сделай древнее образцом для себя. Наши собственные слова — жалкие, легковесные и никчемные. Тебе самому они могут казаться превосходными, но перед человеком, который знает толк в стихах, читать их стыдно — они достойны называться… лишь глупостью на вынос. У меня с сотоварищи дара нет, складно составлять слова — мучение и напрасный труд. Но человеку даровитому это дается с легкостью и наслаждением. Но нет смысла потратить полную жизнь только на то, чтобы сочинить одну–единственную строку».

В соответствии с установками конфуцианства Кайбара Экикэн полагал, что все мудрое уже было сказано. Поэтому он и делает акцент не на сочинительстве, а на чтении и усвоении прочитанного. В связи с этим книг у «радостного старика» должно быть как можно больше, они — показатель настоящего богатства. «Если посчастливилось собрать много книг на полке, то как можно назвать тебя бедняком? Ведь у тебя настоящее богатство, которое не променяешь на корзину со златом. Разговаривать с добрым другом о Пути, вместе с ним радоваться луне и цветам, пребывать в прославленных местах и чудных пределах, наслаждаться там непревзойденными видами — вот это и называется чистым счастьем. Если удалось тебе заполучить его — знай огромность этого счастья, которому не бывать у спесивого богача».