Траектория полета бабочки (сборник)

Где лотос белый средь лазурных вод,
Серебряный, как ранний небосвод,
Где роза пурпуром и росами одета,
Где к океанскому прибою в час рассвета
Выходит он, таинственный певец,
Сжигатель демонов бесчувственных сердец,
Где поднесет свирель свою восходу –
Там все готово к твоему приходу.

Еще вершины гор отражены

В глубоких водах утренней страны
И не тревожат ветер, пенье птицы –
Туманных грез – опущены ресницы…

И каждый раз я пропускаю миг,

Когда в зыбучем воздухе возник,
Спугнув природы медленные тени,
Внезапный росчерк юных сновидений,
Отпущенных тобой, умчавших прочь
На синих крыльях изгнанную ночь.
И ты восходишь с ложа пышных трав,
Грядущий день улыбкою признав.

Осенний полет

Воздушный змей летел, ныряя,
И осень плавилась в лесу,
Как будто песню предваряя,
Что я давно в себе несу.

Грустила как всегда природа,

Но ветер нес настрой другой,
Переменяя время года,
Отвергнув скуку и покой.

И так же я, пройдя сквозь годы

И отрицая немоту,
Желанным воздухом свободы
Наполнил новую мечту.

Пройдя сквозь взлеты и паденья

На золотую мишуру,
С влюбленностью и вдохновеньем
Играл в смертельную игру.

Я выжил, я увидел небо.

К земле привязанный листок
Единственной краюхой хлеба
И тем, кому названье – Бог,

И тем обугленным кострищем

На фоне выцветших полей,
Где одичавший ветер свищет
Над скромной Родиной моей.

«По лестницам безумных городов…»

По лестницам безумных городов,
Невидимые в вывертах метели,
Скользят мои прошедшие апрели,
Как в кипени невиданных садов.

До самого весеннего тепла

Терпеть? О, Боже мой, какая скука!
В стволах деревьев кровь вскипает глухо,
Ломая заскорузлые тела.

Мне стало жаль горящих изнутри

Домов и тех, пылающих от жажды.
Их скорбный пепел пролетит однажды
Над Эйфелевой башней «Бон Пари».

Над Пушкинской, в бензиновом дыму,

И вовсе пропадет под каблуками.
И лишь ребенок вдруг прижмется к маме
От грусти, не понятной никому.

«Блаженный молвил…»

Блаженный молвил: «Вы – со мной.
И потому не пропадете».
И удалился в мир иной.
Взревели звери за спиной
И трубы на высокой ноте.

«Чудное время настаeт», –

Шепнул сосед, лицо скрывая.
И вышла женщина вперeд –
Красивая, полунагая.

И, волосами срам прикрыв,

Рыдала, преклонив колени.
Был гром, и ветра злой порыв
Ломал тела сухих растений.

И будто не произошло

Ни чуда, ни иного знака.
И солнце медленно зашло,
И где-то лаяла собака.

Шла стража, по камням звеня,

Как будто изгнанная тьмою.
И кто-то, тайный для меня,
Сказал: «Утешься, Бог с тобою».

«Дымящийся окурок сигареты…»