Траектория судьбы

Напряжение на испытаниях все возрастало. Количество выстрелов росло до 20–30 тысяч. Все наши пулеметы работали нормально. Впрочем, и у наших конкурентов ни один из образцов не дал сбоя, пока условия испытаний не усложнили.

Солдатам, стрелявшим из пулеметов, дали команду опустить пулеметы в арык, в воду, в которой было больше ила, чем воды. В притопленном состоянии оружие поволокли. Потом последовала команда «На берег, огонь!» И солдаты вновь начали стрельбу. Из наших образцов сразу открыли автоматический огонь, а у конкурентов пулеметы зачихали одиночными выстрелами.

Представитель тульского КБ начал заметно нервничать. Замочку в арычной воде повторили. И вновь чихание образцов у них и нормальная автоматическая стрельба у нас.

Вроде бы все складывалось для нас удачно. Но я не обольщался результатами. Случай с «пригоранием» стволов при стрельбе «горячими» патронами наводил на серьезные размышления. Пусть мы быстро устранили этот недостаток, задержек больше не происходило, однако минус в работе нашего пулемета на том этапе испытаний комиссия все же зафиксировала.

Недостаток есть недостаток. И хотя не обошлось без задержек и у системы Никитина-Соколова, я понимал, что нельзя успокаиваться.

Самые сложные испытания проходили именно в Туркестанском военном округе, где сами по себе климатические условия часто экстремальны, где в жесточайших условиях оружие проверяется на надежность, живучесть, безотказность.

После купания в арыке пулеметам предстоял экзамен на поведение в условиях запыленности. А проще – волочение за танками в густой пыли, как это было при испытании автомата и ручного пулемета. Наши образцы сравнительно успешно преодолели и этот сложный барьер. Вновь нас выручил эффект «вывешенности» трущихся деталей в ствольной коробке.

Далее испытания продолжались своим ходом, а мы облегченно вздохнули… Да, пока только «вздохнули».

Но после такой напряженной работы, накануне нашего отъезда из Самаранда, мы могли позволить себе небольшую передышку. Расслабиться, снять накопившуюся за эти дни усталость, отвлечься. К тому же все эти дни не спадала дикая среднеазиатская жара…

И вот, в конце рабочего дня, мы с Александром Андреевичем Малимоном решили поехать на реку Зеравшан, окунуться в прохладную воду и пару часов отдохнуть на природе. Проезжая мимо базара, купили огромный арбуз и ехали, опьяненные предвкушением двух удовольствий сразу: холода реки и сладости арбуза. Но не пришлось насладиться ни тем, ни другим…

Перед самым въездом на мост из прибрежных кустов выскочил велосипедист, и солдат-шофер, увертываясь от столкновения, крутанул руль так, что наша машина пошла под откос. Через мгновение, с оборванным о деревья тентом и изуродованными крыльями, она оказалась метрах в десяти ниже дороги. Мы ничего и понять не успели, кроме того, что, слава Богу, остались живы и здоровы. Но арбуз наш разбился вдребезги, осыпав нас всех своими черными мелкими семечками.

Малимон достал из-под сиденья уцелевший кусок арбуза, откусил и предложил мне попробовать: «Надо же, какой оказался вкусный, не зря мы его так долго выбирали!» Так вот, шуткой, снял шок, в котором мы оба пребывали. Понятно, что отдых наш на этом был закончен…

Правда, на следующий день командование части, узнав о нашем вчерашнем неудачном купании, а также о предстоящем отъезде домой решило поправить дело. И мы все-таки смогли убедиться, что не зря стремились к Зеравшану: он того стоит!

Накануне своего отъезда из Самарканда я получил телеграмму из Прибалтийского округа от Л. Г. Коряковцева: «Связь прервана. Дела идут хорошо. Отр. друзей выдержал только 7,5. Упражнение, скорость, эффект выиграли. Позднее попытаюсь связаться. Получением телеграфируйте. Всего хорошего. Ливадий».

Весть эта очень порадовала меня. До поездки в Самарканд я уже побывал в Прибалтике и убедился, что наши образцы показывали на испытаниях лучшие результаты. Хотя пришлось мне поволноваться и там…

По условиям испытаний стрельба из пулеметов велась так: сначала следовали в 3–4 выстрела короткие очереди, потом несколько длинных – в 10–12 выстрелов. И вот во время одной из длинных очередей у наших конкурентов произошла задержка – перехлест ленты. Потом еще такая же задержка. А дальше стрельба пошла нормально.

И вдруг через какое-то время на экстренное заседание собралась комиссия, проводившая испытания. Оказалось, представители конкурирующего с нами КБ пошли на хитрость: чтобы избежать перехлеста ленты, они предупредили всех, кто стрелял: длинные очереди давать не более 10 выстрелов. Этот маневр заметил офицер, член комиссии, и привел все в соответствие с условиями испытаний. И тогда сразу у нескольких пулеметов случились задержки, связанные с перехлестом ленты.