Это была большая компания, состоящая из пяти – семи семей: Сухицкие, Войнаровские, Фурман, Параничевы, Зинаковы, Малимон. Вместе с ними мы проводили все праздники, отмечали все важные события. У всех нас не было родственников в Ижевске, все мы приехали сюда работать в начале 1950-х годов. Поэтому мы и жили единой большой семьей, как родные люди, помогая и заботясь друг о друге. Их дети нас никогда не звали по имени-отчеству. Для них я всегда был «дядя Миша», а моя жена – «тетя Катя». Так же и наши дети обращались к нашим друзьям.
Наша компания была очень веселой. Мы устраивали концерты с переодеваниями, розыгрыши, читали свои шутливые стихи, пели, танцевали. Каждый праздник был особенным, незабываемым. Наверно, это потому, что все наши друзья были интереснейшими личностями, каждый имел свой особенный талант.
Признаюсь, я никогда не был большим любителем шумных компаний и часто пытался отказаться от общих застолий, ссылаясь на свою усталость от работы. Но моя энергичная жена делала все для того, чтобы меня туда вытащить. Дело доходило и до размолвок.
Но чаще всего я уступал ее уговорам и с неохотой шел «на праздник». Через час все вставало на свои места, появлялось праздничное настроение, и я уже не сожалел, что пришел. А Катя, как всегда, пела, танцевала любимую «цыганочку» и с удовольствием читала свои стихи, посвященные друзьям и мужу. Иногда критические, иногда торжественно-хвалебные. Например, прочитанное, как загадка: «О ком я написала»:
Все быстро разгадали Катину загадку: «Так это же твой муж!» Приходили мы домой «из гостей» веселые и довольные…
В 1968 году наши младшие дочери возвратились. Летом мы с большим трудом уговорили Наташу уйти из хореографического училища, так как у нее начались проблемы со здоровьем. А осенью уехала из Перми и Лена. Она перевелась в Ижевский механический институт, чтобы учиться на вновь открытой современной специальности – «вычислительная техника». Так определилась ее будущая профессия программиста.
И моя жена Катя снова стала домохозяйкой. Она приняла решение уйти с работы и из-за вернувшихся в Ижевск девочек, и из-за своего здоровья. Постоянно принимая лекарства, ей надо было не реже двух раз в год проходить медицинское обследование.
Через пару лет к нам в дом стали наведываться проектировщики городских новостроек. Они говорили, что принято решение на этой территории построить высотное здание Проектного института города. А это значит, что скоро наш дом снесут…
Все эти разговоры приводили нас к вынужденному поиску нового жилья. В 1970 году мы переехали в новый дом, построенный рядом с тем, в котором у нас была первая отдельная двухкомнатная квартира. Все возвратилось на круги своя!..
За время этого круга дети наши выросли, стали мамами и папой. У сына Виктора и его жены Любы подрастали два сына – Саша и Миша. Виктор стал, как и я же, оружейным конструктором, работал над серьезными проектами. В начале своей конструкторской деятельности даже занимался разработкой образца-конкурента моему автомату АК74. Ну, что же, я был только рад: молодое поколение обязано идти нам на смену. Дай бог! В дальнейшем, уже в «перестроечное» время Виктор конструировал газовое оружие и пистолет-пулемет «Бизон» для Министерства внутренних дел.
Нэлли переехала жить на родину мужа Владимира в подмосковный город Электросталь. Две ее дочери, Женя и Саша, приезжали каждое лето к нам, под бабушкино «крыло».
В 1971 году в нашей семье произошли два важных события. Первое из них – присвоение мне ученой степени доктора технических наук.
Тульский политехнический институт выступил инициатором того, чтобы докторскую степень мне присудили по результатам практической деятельности – за принятые на вооружения разработки. Это было совсем неожиданно для меня, так как именно тульские конструкторы всегда были моими основными конкурентами…
Мне заранее сообщили о том, что защита будет состоять из моего доклада с демонстрацией на представленных реальных образцах. Казалось бы, о чем волноваться? Все уже и так сделано, все работает… Но я волновался: защита необычная, и все ли пройдет хорошо?