Читаем Траектория судьбы полностью

С такими мыслями мы с женой сели в самолет, летящий в Тулу. После того, как пилоты включили двигатели, маленький Ил-14 так затрясло, что в нем все стало дребезжать и стучать. Чувство было такое, что этим самолетом в очередной раз кто-то хочет испытать мою судьбу: долечу я до «защиты» или нет? Мы с Катей испуганно посмотрели друг на друга и взялись за руки…

Когда самолет набрал высоту, мы, немного успокоившись, достали из сумки блокноты и карандаши. Чтобы отвлечься от всех тревожных мыслей, мы принялись за «домашнее сочинительство». Катя закончила свое четверостишье первая и протянула мне свой блокнот:

Наш полет – как трудное задание.До чего ж волнующий полет…Мучают сомненья и терзанья:Тула ждет. А что там нам грядет?..

На эти ее строки я ответил позже, в гостинице, после удачной защиты:

К счастью, те опасенья напрасны,Нас по-дружески встретили там,Речи были просты, не ужасны –Как до этого думалось нам.

Мое же стихотворение, написанное в самолете, было «по мотивам» давнего спора оружейников: «Тула или Ижевск?»:

В самолете от гула и шумаРаздается повсюду трезвон.Как нас встретит «блошиная» Тула?«Подкует» или выгонит вон?

В девятнадцатом веке русский писатель Н. С. Лесков написал своеобразный гимн тульским оружейным мастеровым – повесть «Левша». В ее основу была положена народная присказка: «Англичане из стали блоху сделали, а наши туляки ее подковали, да им назад отослали».

Эта «блошиная тема» с тех пор и стала мерилом мастерства: кто кого «подкует»?

Я тоже как-то «употребил ее» в своем поздравлении другу и бывшему соратнику Л. С. Войноровскому. Леонид Семенович в 1949 году приехал в Ижевск и много лет проработал военпредом на нашем заводе, занимаясь моими образцами. Но затем его перевели в Тулу. И вот, приехав на его пятидесятилетний юбилей в Тулу, я прочитал ему свое шутливое приветствие:

Ты работал с нами –Стрельбы вел в логу.Теперь с туляками –Ищешь ту блоху.А найдешь – увидишь,На подковах ржа,Только не ржавеютГвозди из Ижа.Их ковал ведь мастер,Зная свой престиж.Он на каждый гвоздикСтавил марку «Иж».

Действительно, часто в соревнованиях по созданию образцов стрелкового оружия конкурсные комиссии оказывались перед выбором: Тула или Ижевск? Тула – общепризнанный исторический оружейный центр России, и этот факт просто обязывает туляков побеждать. Но, это не всегда получается…

До Тулы мы долетели благополучно. Защита прошла, как я говорю, «без сучка и задоринки» – тульские ученые были в своем решении единогласны: я стал доктором технических наук.

Это радостное для нас с женой событие мы отметили веселым застольем с друзьями сначала в Туле, а потом и в Ижевске. На этих застольях жена с большим волнением читала посвященное мне стихотворение:

Я вспоминаю Полигон:КБ, молоденький сержант…Кто ж знал тогда, что будет онБольшой конструктор и талант?Он эти годы – четверть века,Почти без отдыха прожил.Не походил на человека –Минутой каждой дорожил.Годами отпуск не гуляя,Без выходных частенько был.Семью свою не замечая,Он все творил, творил, творил…А жизнь летела словно птица.Года как ветром унесло.Он может званьями гордиться –Итогом дела своего!* * *Пожелаю тебе я успеха!Будь здоров, поживи для меня –Говорю я тебе не для смеха,Говорю я тебе все любя…

Эти стихотворные строки наверняка далеки от поэтического совершенства, но написаны моей женой искренне и с чувством.

Вторым важным событием 1971 года стало замужество нашей дочери Елены.

В следующем году родился внук Игорь, а в день, когда ему исполнилось три месяца, Лена получила диплом инженера-электроника. Катя помогала дочери, как могла: и с ребенком, и с дипломом. Да и я, бывало, брал внука на руки, пытаясь утешить его, голодного: «Тише, тише, скоро твоя мама прибежит из института!..» Когда Игорю исполнился год, семья дочери стала жить отдельно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальные биографии

Траектория судьбы
Траектория судьбы

Эту книгу Михаил Калашников написал как третье, дополненное издание, в котором он с неподдельной искренностью впервые рассказывает не только о коллегах-оружейниках, руководителях государства и т. д., но и о своих впечатлениях, о том, что оставило след в его сердце. Попав на войну в возрасте 22 лет и загоревшись идеей создания оружия простого в применении, он к 1947 году смог сконструировать автомат, ставший едва ли не первым символом, по которому жители разных стран до сих пор узнают Россию. Автомат Калашникова состоит на вооружении более 55 армий мира, за все время его существования было произведено около 100 000 000 экземпляров. Воспоминания Михаила Калашникова – это не просто рассказ об открытиях, совершенных на фоне самого трагичного периода в истории России. Это личная история человека, который, будучи сыном простого крестьянина-ссыльнопоселенца, благодаря своему таланту и трудолюбию стал выдающимся конструктором.

Диана Рауфовна Алиева , Елена Михайловна Калашникова , Михаил Тимофеевич Калашников

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / Военное дело: прочее / Романы

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука