Траектория жизни

В процессе создания этих первых ракет дальнего действия появился опыт разработки проекта, конструкции и управления, опыт изготовления, отработки и летных испытаний. Сложилась компания инженеров, конструкторов, смело бравшаяся за проектирование новых машин, работоспособная и весьма дисциплинированная. Королев требовал и добивался жесткой дисциплины, был крут с подчиненными. Плохо управляемых "раздавал" в другие КБ, увольнял в связи с какими-то провинностями и так далее. Был, например, у него одно время первым заместителем известный тогда авиационный конструктор А.Я. Щербаков, его старый знакомый, которого он сам же и пригласил. Но вскоре обнаружилось, что смотрит он не на С.П., а как волк - в лес! То начнет прорабатывать идею ракеты с деревянными баками ("даже если нас загонят за Урал, ракеты делать сможем!"), то задумает самолет с вертикальным стартом и посадкой (тогда это рассматривалось как криминал или признак безумия) или еще что-нибудь в том же духе. В результате разразился умело организованный скандал, о котором рассказывал сам Щербаков. В Подлипках (Щербаков, между прочим, жил в Москве) собралась "конференция" четырех его бывших жен (кто их собрал?!), которые написали коллективное письмо с жалобой на аморальное поведение мужа. Его сняли с работы и направили в уральское КБ, которое в перспективе как будто должно было стать филиалом КБ Королева (С.П. не раз заманивали филиалами, перспективами создания империи).

Постепенно королёвское КБ расширялось: поглотило другие отделы и завод, вытеснило остальную часть ракетного НИИ с основной территории на аэродром, ранее принадлежавший институту, и превратилось в независимую организацию со своими проектными, конструкторскими, приборными и испытательными отделами, с собственным заводом. Одновременно создавались независимые смежные предприятия, связанные общими работами с королёв-ским КБ, которые занимались разработкой ракетных двигателей, системы управления, телеметрии, экспериментальной отработкой, испытаниями. Создавалась отрасль промышленности, в которой явно лидировал Королев (до империи еще далеко, ну а вотчина вроде бы уже и появилась).

Конечно, у Королева в результате появились и враги, и трения с другими организациями и с их руководством. В том числе и с министром Устиновым, который вначале очень энергично его поддерживал. Но в иерархической административной системе, с ее слоистой многоуровневой структурой у сообразительного, смелого человека есть свои козыри. Королев умел заручиться поддержкой со стороны (например, со стороны военных), сверху (Госплан, Совмин, аппарат ЦК), в том числе и путем засылки туда своих людей. Одним словом, построить свою крепость и работать, и развивать свое дело так, как он считал нужным. Он взялся за разработку межконтинентальной ракеты, организовал это дело с большим размахом и тем самым заложил базу для космической техники.

Впервые мне привелось встретиться с Королевым, когда через полгода после окончания МВТУ я оказался у него в качестве стажера вместе с группой инженеров из нашего только что организованного уральского ракетного КБ. Он вошел в комнату, где нас собрали, маленький, круглый, упитанный (уже почти толстый), этакий живчик. Произнес какие-то дежурные воодушевляющие слова о важности работы и дисциплины и исчез. Возможно, он что-то говорил об уральском филиале КБ. А мы (молодые инженеры, только что окончившие институты) как-то не стремились становиться чьим бы то ни было филиалом. Он производил впечатление организатора по призванию, человека, по собственной воле ставшего руководителем. Как оказалось впоследствии, впечатление это было правильным. В общем, тогда он мне не понравился.

Вторично я столкнулся с ним много лет спустя, в мае 1957 года, незадолго до перехода в его КБ, к чему уже стремился, начиная с 1956 года. И понятно почему: только в его КБ, куда входил и подчиненный ему завод, можно было всерьез заняться разработкой и созданием космических аппаратов. Дело было на испытательном военном полигоне в Тюра-Таме (теперь космодром Байконур) на первом запуске межконтинентальной ракеты Р7. На полигоне я присутствовал в качестве баллистика от НИИ-4. 15 мая во время пуска я находился на наблюдательном пункте в полутора километрах от старта. Смотрел, как поднимается красавица ракета. Оторвалась от стола, пошла вверх. Это сейчас все уже насмотрелись по телевидению на стартующие ракеты, а тогда для меня это было впервые, и не по ТВ, а в натуре! В какой-то момент показалось, что дернулся факел, но ракета продолжала лететь дальше и вот уже скрылась за горизонтом, правда, подозрительно быстро. Мой сосед по окопчику, полковник А.Г. Мрыкин (так сказать, "Главный заказчик" ракеты) выскочил на бруствер, замахал руками и как-то смешно и неуверенно закричал "Ура!". Мы сели в машины и помчались в "банкобус" (барак, построенный рядом со стартом, где обсуждались и принимались решения по работам на старте при подготовке ракеты к пуску), чтобы выслушать сообщение о ходе первого полета.