Траектория жизни

В конце двадцатых родители взяли участок, построили своими силами дом (названия нашей улицы не помню, что-то вроде Коминтерновская) и вырастили сад — работящие они у меня были. Однако городские власти на месте нашего дома решили построить поликлинику. В 1935 году родители получили за снос дома компенсацию и купили двухэтажный дом на улице Чичерина. Мы занимали верхний этаж, а внизу жили «квартиранты», которые были вселены туда, по-видимому, по решению властей после революции и, конечно, никакой платы хозяевам дома не вносили. Скорее всего, предыдущий владелец выдержать этого не смог и в конце концов недорого продал дом моим родителям. На участке, где стоял дом, располагались старый, с большими деревьями, яблоневый сад (из нашей с братом комнаты можно было через окно спуститься со второго этажа по яблоне прямо в сад), вишневый сад и так называемые «джунгли» — участок, заросший травой, кустарником и деревьями. В конце улицы начинались карьеры, где местный кирпичный завод добывал песок и глину. Зимой там для нас были лыжные горки, летом — футбольные поля, а весной даже катание на тающих льдинах в большой луже.

В 1937 году мои родители продали свой двухэтажный «особняк» и купили кирпичный дом на Рабочем проспекте. Там они тоже посадили и вырастили сад.

Хорошо помню, как в четвертом классе (в школу я поступил в 1933 году) заявил своему однокласснику Коле Морозову: «В 1964 году полечу на Луну». Тут уж явно проявилось тщеславное желание похвастать «великим» замыслом. Откуда такая определенность насчет 1964 года? Почему именно на Луну? Может быть, потому, что в это время вышла на экран картина о полете на Луну? Точное название кинокартины не помню. Но, кажется, там в числе действующих лиц был Циолковский и демонстрировался великолепный старт лунной ракеты по наклонной эстакаде! Как раз тогда я и сделал «железный» расчет: закончить школу (шесть лет), пять лет на институт и еще лет пятнадцать — семнадцать на исследования, проектирование, постройку корабля и подготовку к полету.

Верность этой детской идее хранилась недолго. Уже в седьмом классе изменил первому выбору. Показалась заманчивой идея передачи электроэнергии без проводов, которую почерпнул, наверное, в каком-нибудь фантастическом рассказе. Казалось несложно — преобразовать энергию в излучение высокой частоты и сконцентрировать ее в направленный луч. Смущало одно: если пролетающий самолет наткнется на этот луч, то сгорит?!

Я записался в энергетический кружок городского Дворца пионеров. Для начала руководитель кружка предложил попробовать сделать генератор с постоянным магнитом. Но руки у меня оказались неважные — нужный зазор между ротором и статором никак не получался. Энергетиком так и не стал, но время, проведенное в кружке, хорошо запомнилось. Руководитель кружка, инженер, умел находить с нами общий язык, заинтересовать. Правда, когда я рассказал ему о своей идее, разочаровывать он меня не стал, но посмотрел как-то нехорошо и в дальнейшем относился ко мне несколько настороженно. Сейчас мне кажется, что, поглядывая на меня, он подумывал, а не зря ли тратит время на этого зануду.

В кружке двое из ребят — Владька Маликов и Вовка Саенко — были из нашей школы и жили недалеко от меня. Вместе занимались, вместе поздним вечером возвращались длинной дорогой домой и обсуждали все подряд: от навыков работы с напильником до устройства Вселенной. Устройство Вселенной занимало меня и раньше. До сих пор так и вижу компанию мальчишек, сидящих на большом мусорном ящике во дворе моего дома и, задравши лица в летнее веселое небо, обсуждающих вопрос: а что там, за облаками? Главной в наших спорах и беседах была уверенность: можно сделать, построить все, что захочется. Только нужно хорошо подготовиться, овладеть всем, что уже достигнуто в выбранном направлении.

Позже, все еще занимаясь в энергетическом кружке, я пытался оправдать свое отклонение от космической линии тем, что для создания космических кораблей потребуются широкие инженерные знания. Но по мере приближения к десятому классу колебания в выборе профессии стали носить просто неприличный характер: захотелось выбрать такое дело, чтобы поездить можно было, на мир посмотреть, например, геологоразведчиком стать или дипломатом: в каждом мальчишке есть склонность к бродяжничеству.

Но перед самым окончанием школы, в библиотеке, мне попалась на глаза книга известного немецкого инженера и изобретателя Макса Валье «Полет в мировое пространство». И в этой книге все было достаточно понятно, но более серьезно и увлекательно. Стало мне, как показалось тогда, значительно яснее, что предстоит сделать, чтобы космический корабль полетел. Когда дело дошло до выбора профессии, уже твердо решил идти в авиационный институт. Это, как мне казалось, было ближе всего к моей цели.