Трагедии

Хотя «Киклоп» является до сих пор единственным целиком сохранившимся образцом драмы сатиров, опубликованные в 1911 г. довольно крупные папирусные отрывки сатировской драмы Софокла «Следопыты», а в 1930—1940-х годах — фрагменты двух произведений того же жанра Эсхила, позволяют составить теперь более отчетливое представление как о специфике жанра в целом, так и об ее отражении в творчестве Еврипида. По сообщению Аристотеля («Поэтика», гл. 4), именно из сатировской драмы, возникшей в рамках земледельческого культа бога Диониса, выросла древнегреческая трагедия, очень скоро освободившаяся от первоначальной шутливости, свойственной представлению с участием сатиров. Однако происхождение трагедии из культа Диониса не было забыто: на Великие Дионисии, ежегодно справлявшиеся в честь бога, каждый из соревнующихся драматургов был обязан поставить, кроме трех трагедий, заключительную драму сатиров. Если трагедии были связаны единством сюжета, то и сатировская драма разрабатывала какой-нибудь побочный эпизод из того же круга сказаний (так было обычно у Эсхила); в других случаях содержание сатировской драмы могло заимствоваться из любого мифа, дававшего возможность для несколько юмористической обработки. Ее героями, наряду с обязательным хором сатиров во главе с добродушным пьяницей — «папашей» Силеном, часто являлись известные хитрецы, вроде Одиссея или Сисифа, или богатыри, заброшенные судьбой в далекие страны, где им приходилось вступать в борьбу с каким-нибудь чудовищем, в плену у которого находятся сатиры. Серьезная нравственная проблематика, представлявшая отличительную особенность трагедий, была противопоказана сатировской драме; назначение ее состояло не в последнюю очередь в том, чтобы из мира трагических конфликтов и потрясений вернуть зрителя в атмосферу веселого весеннего празднества Диониса.

«Киклоп» Еврипида по своему сюжету и расстановке действующих лиц (чудовищный людоед Полифем и хитрец Одиссей; храбрые на словах, но трусливые в опасности сатиры) целиком находится в русле основных закономерностей жанра. Однако рассуждения Полифема о «праве сильного», отражающие распространенные в Афинах в конце V в. взгляды «младших софистов», и его дискуссия с Одиссеем об отношении к Троянской войне вносят в сатировскую драму серьезные тона, отчасти лишающие ее необходимой легкости и непринужденности. Эти обязательные качества драмы сатиров, по-видимому, вообще мало привлекали к себе интерес Еврипида: за свою долгую творческую жизнь он написал не более семи-восьми произведений этого жанра, предпочитая, вероятно, ставить в качестве четвертой части тетралогии трагедию с благополучным концом, типа «Алкесты».

«ЭЛЕКТРА»

Трагедия поставлена, скорее всего, в 413 г. до н. э.: в ст. 1280—1283 Еврипид набрасывает план своей трагедии «Елена», поставленной в следующем, 412 г., а появляющиеся в финале Диоскуры сообщают о своем намерении отправиться в район Сицилии, чтобы оберегать там от морских бурь корабли (ст. 1347 сл.). Эти слова, не имеющие никакого отношения к действию трагедии, могли быть понятны в Афинах лишь весной 413 г., после того как в Сицилию только что отбыл большой вспомогательный флот во главе с полководцем Демосфеном; в Сицилию корабли прибыли в июле (Фукидид, VII, 20, 42), и естественно, что за время их плавания афиняне не раз имели основание тревожиться о судьбе своих близких.

Миф о печальном возврате Агамемнона из-под Трои и о мести, свершенной его сыном Орестом над убийцами отца, восходит, вероятно, еще к микенской эпохе и издавна являлся предметом эпических сказаний. Во всяком случае, воспоминания об участниках этих событий, содержащиеся в «Одиссее» (I, 29—43, 294—296; III, 195—198, 248—275, 303—310; IV, 512—537; XI, 405—439; XXIV, 199—202), показывают, что история убийства Агамемнона была хорошо известна и автору поэмы, и его слушателям. Первую литературную обработку она получила, очевидно, в послегомеровском эпосе — поэмах «Киприи» и «Возвращения». В первой из них уже был подробно разработан мотив жертвоприношения Ифигении (см. вступительную заметку к «Ифигении в Тавриде»), который делал более обоснованным участие Клитемнестры в убийстве Агамемнона; теперь оно могло быть объяснено местью за погубленную дочь. Дальнейшее развитие мифа произошло в хоровой лирике VI в., главным образом в двухчастной «Орестее» Стесихора, во многом использованной Эсхилом в трилогии под тем же названием. Из нескольких трагедий Софокла, принадлежавших к этому кругу мифов, сохранилась только «Электра», дата которой неизвестна, и исследователи до сих пор не могут прийти к единому мнению, какая из двух «Электр» — Софокла или Еврипида — написана раньше. В любом случае несомненно, что в изложении событий, как предшествующих действию «Электры», так и предстоящих после его окончания, Еврипид достаточно близко следует сложившейся традиции, особенно — Эсхилу.