Трагедии моря

Менее удачно сложилась судьба меньшего по величине (немногим больше рослой кошки) белого песца. Его, как и белого медведя, считают теперь исключительно арктическим видом и официально именуют «арктической лисой». А ведь во времена первых европейцев песец был обычным обитателем побережья залива Св. Лаврентия на Лабрадоре и даже на Ньюфаундленде.

Песцы были двух цветов — белый и так называемый «голубой», а в действительности — серый. Паркхерст сообщал о том, что на Ньюфаундленде встречаются «черные, белые и серые лисицы». О черных мы уже говорили. Белыми могли быть животные типа современного песца. «Серые» могли относиться либо к «голубым» песцам в зимнее время, либо к белым или голубым песцам в летнем одеянии, ибо песец с любой окраской шерсти весной линяет, одеваясь в серовато-коричневый мех с преобладанием того или другого оттенка.

Песец отличается ненасытным любопытством и доверчивостью по отношению к людям, что делает его чрезвычайно уязвимым животным. Я знал одного траппера из Киватина, который за зиму добывал в арктических тундрах до сотни песцов, не удаляясь за пределы нескольких десятков метров от своей хижины. Ранней осенью он оставлял несколько туш убитых оленей на небольшом расстоянии от своего «двора», достаточном, чтобы он мог выдержать зловоние, распространявшееся от гниющих туш. На запах падали с сотен квадратных километров вокруг сбегались десятки песцов (осенью и зимой песцы ведут кочевой образ жизни). «Они путались под ногами, словно кошки, и казались совсем ручными», — говорил мне охотник. Затем, в ноябре — начале декабря, когда, по его мнению, мех становился самого лучшего качества, он закладывал в туши таблетки стрихнина и «пожинал урожай».

Скупщики мехов уничтожили большую часть местной популяции песцов северо-восточного побережья, и тем не менее в 1779 году Картрайту удалось добыть в заливе Сандуич 27 песцов — 30 % от общего количества песцов, добытых им в том году. Картрайт отмечал также, что в его время песцы еще размножались в заливе Сандуич. Даже в 1895 году А. П. Лоу писал о том, что песцы «в изобилии водятся в районе залива Гамильтон, но южнее — ближе к проливу Белл-Айл — встречаются гораздо реже».

Некоторые биологи утверждают, что песец никогда не был постоянным обитателем этого района и лишь в отдельные зимы он был вынужден мигрировать к югу из Арктики, когда там ощущалась нехватка пищи. Это утверждение перекликается с официальным мнением относительно первоначальных границ районов обитания белых медведей и моржей и столь же ошибочно. В то же время несомненно, что значительные миграции песцов на юг, хотя и с большими интервалами, действительно имели место. Последний раз это случилось в особенно суровую зиму 1922/23 года, когда множество этих маленьких зверьков вновь появилось на южном побережье Лабрадора и на севере Ньюфаундленда, где они отсутствовали в течение нескольких десятков лет[61]. Однако они не были мигрантами в точном смысле этого слова — скорее, это были беженцы, которые, вероятно, не попытались вернуться в Арктику с приходом весны и оставались в районе залива Св. Лаврентия и на Ньюфаундленде до тех пор, пока последний из них не попался в капкан несколько лет спустя. Имеются веские основания полагать, что песцы могли бы снова заселить покинутый ими южный район, если бы этому не помешали два обстоятельства. Первым из них было непосредственное преследование песцов человеком. Другим — вторичный результат разрушительной деятельности современного человека. Последнее, видимо, явилось одной из причин исчезновения песцов, в первую очередь — из южных районов^{75}.

В своей книге «Млекопитающие Северной Америки» зоолог Виктор Кахалан пишет, что голубые песцы на островах Прибылова «питаются летом преимущественно птицами [особенно морскими] или птичьими яйцами. [Поскольку] эти птицы живут на скалах, песцы взбираются по почти отвесным голым стенам на высоту в сотни футов над бурунами… они часто уносят с собой как мертвых птиц, так и птичьи яйца и прячут их… для прокорма подрастающих щенят. Колонии птиц столь велики, что наносимый песцами урон, кажется, совсем не отражается на их огромной численности». Тем же занимаются песцы в восточных областях канадской Арктики и рыжие лисицы на Ньюфаундленде. Можно не сомневаться в том, что летнее питание песцов южных районов сильно зависело от птичьих колоний и что опустошение большинства их современным человеком нанесло чувствительный удар по выживаемости песцов.

В любом случае факт остается фактом — песец исчез на юге его былого ареала и в настоящее время обитает в арктических и субарктических районах. Исключение составляют случайные особи, дрейфующие на юг на паковых льдах (сопровождая белых медведей в роли шакалов) лишь затем, чтобы оказаться чужаками на чужой земле почти без надежды избежать ожидающих их там ружей и капканов.

В книге, которая в значительной мере состоит из эпитафий животным, не сумевшим пережить вторжение в их мир европейцев, хочется отвести душу историей об одном приятном исключении.