Трагедия 1941-го года. Причины катастрофы.

Если итоги действий войск Северо-Западного фронта против 56-го моторизованного корпуса, учитывая общую обстановку и соотношение сил, оказались в целом неплохими, а против 41-го мотокорпуса — крайне неудачными, значит дело не только в командовании фронтом и в проблемах со связью, но и в руководстве на местах, на уровне армий и корпусов. Либо же причины кроются в неравноценном уровне руководства со стороны противника — но тогда мы вынуждены будем признать, что авторитет Манштейна как гениального полководца и мастера маневренной войны является дутым.

Однако оставим пока эту крайне интересную гипотезу и вернемся к разбору действий советского командования. Сразу же отметим: в современной околоисторической журналистике распространено мнение, что при недостатке сил войска должны перейти в глухую оборону, и этой обороной можно было без больших проблем и потерь легко выиграть кампанию 1941 г.

Да, ещё на военной кафедре нас учили, что для успешного наступления необходимо трехкратное превосходство над противником. Но почему-то многие забывают, что здесь имеется в виду локальное превосходство, создаваемое путем маневра войсками. Уйти в глухую оборону — значит сознательно передать инициативу противнику. Имея хотя бы незначительное превосходство в силах (а то и не обладая им вообще), при отсутствии наших активных действий противник получит возможность свободно маневрировать силами, выбрать место для удара и обеспечить себе там хоть трехкратное, хоть десятикратное превосходство.

Безусловно, для этого существуют резервы — свободные силы, которые быстро перебрасываются к месту прорыва и наносят контрудар. Однако для успешного контрудара эти резервы должны находиться не слишком далеко от места прорыва и быть достаточно сильными, в противном случае они ничего сделать не смогут. А ведь противник тоже не сидит, сложа руки, — он по возможности маскирует сосредоточение своих сил на главном направлении и активно совершает отвлекающие маневры на второстепенных участках.

Хорошо если мы разгадаем смысл этих маневров и заранее определим место готовящегося удара. Ну а как ошибемся? Глухая оборона — это постоянное балансирование на канате: «обнаружим — не обнаружим», «успеем — не успеем». Даже если ты успел среагировать и не ошибиться девять раз, нет никакой гарантии, что это удастся сделать на десятый…

Вспомним, что даже в 1943 г. под Курском, когда было известно примерное время и примерное место немецкого удара, а Красная Армия имела существенное превосходство в силах, высокая маневренность войск и гибкость управления позволили немцам добиться локального превосходства на направлении главного удара и сохранять его в течение нескольких дней. Когда к советским войскам подошли резервы, снятые со «спокойных» участков фронта, немецкое наступление захлебнулось — но к этому времени противник уже преодолел два оборонительных рубежа и был близок к прорыву третьего.

Не будем забывать и то, что стараются забыть историки «ревизионистского» направления: вплоть до 1944 г. вермахт значительно превосходил Красную Армию в количестве (и качестве) автотранспорта, то есть в оперативной подвижности. Немецкие дивизии (причем не только танковые и моторизованные) имели возможность двигаться быстрее, чем отступали советские войска, даже «подвижные». Так, 12-й механизированный корпус, отходивший с линии Двины параллельно 41-му моторизованному корпусу противника, смог обогнать его только на подходе к Пскову, где немецкие войска были задержаны на несколько дней.

Лучший способ избежать описанной ситуации — контратаковать. Любая контратака вынуждает противника озаботиться ее парированием, сама возможность контратаки заставляет его выделять часть своих сил в резерв, ослабляя тем самым ударную группировку. Прорвавшиеся войска противника зачастую легче остановить контратакой во фланг, чем суматошными попытками создать новую оборону на их пути. Наконец, танковые и мотопехотные дивизии в наступлении, при всей их подвижности, имеют крайне уязвимые коммуникации; выходом даже незначительных сил на эти коммуникации можно сорвать все наступление.

Таким образом, мы видим, что постоянные контратаки советских войск летом 1941 г. вовсе не были следствием некомпетентности командования либо неверного понимания обстановки. Зачастую это был единственный способ остановить противника или хотя бы задержать его наступление. Именно контратаки 21-го механизированного корпуса против немецкого плацдарма в Двинске не только на неделю задержали здесь Манштейна, но и нанесли немцам существенные потери — и это при том, что противник имел здесь превосходство в силах.