Трагедия 22 июня: блицкриг или измена?

Кстати говоря, поскольку такого размаха тайной войны не было ни на одном из уже известных ГШ направлений главного удара, то хотя бы в этот период можно было догадаться — вот оно, главное направление самого главного удара нацелено на Москву! Увы, получавший сводки погранвойск НКВД и НКГБ Генштаб, очевидно, даже и не обратил на это никакого внимания, как, впрочем, и командующий Занадным особым военным округом генерал Д Г. Павлов. Результат же известен: именно на этом направлении менее чем за неделю вермахту удалось добиться фантастического результвта: к исходу 5-го — началу 6-го дня агрессии захватить Минск!

0 положении на границе и накале борьбы со спецслужбами гитлеровской Германии и погранвойска, и территориальные органы НКВД, а с 3 февраля — и НКВД, и НКГБ постоянно информировали командование приграничных военных округов, и, естественно, Москву (в том числе и Генштаб), вплоть до Сталина.

Достаточно перелистать сборник документов и материалов «Пограничные войска СССР. 1939 — 1941 гг.» (М., 1970) или книгу А И. Чугунова «Граница накануне войны. Из истории пограничных войск. 1939 — 22 июня 1941 г.» (М., 1985), или недавно изданную книгу А. Попова «15 встреч с генералом КГБ Бельченко» (М, 2002 г.), чтобы убедиться в этом.

В упомянутой книге А. И. Чугунова содержится любопытный факт, свидетельствующий не только о том, что о тактике паступления с предельными и запредельными оперативными плотностями войск было известно. Так, после соответствующих совместных учений с передовыми частями Красной Армии в апреле — мае 1941 г. и пограничникам, и армейским было приказано тренировать личный состав на отражение атак превосходящих сил противника и маневр в сложных условиях[61]. Но чего ради надо было тянуть до мая 1941г. — ведь об этом было известно давно??

Знали и об особой стратегической устремленности германского Верховного военного командования к провоцированию намеченной жертвы очередной агрессии на превентивный удар по развернутым к нападению германским войскам с тем, чтобы якобы в оборонительных боях разгромить основные силы очередной жертвы, а затем «на плечах» отступающих обратно на свою территорию их остатков ворваться в очередную страну-жертву и оккупировать ее как бы на «законных основаниях», т. е. якобы а порядке «возмездия» за агрессию!

Особая устремлеенность германского генералитета к подобному решению проблемы инициативного развязывания войны и оправдания очередной агрессии проистекала из иезуитской, в сущности, оценки выгодности господствовавших тогда в руководящих военных кругах практически всех более или менее крупных государсте Европы, в т. ч., естественно, и СССР, взглядов на некую особую целесообразность т. н. «операций вторжения», преимущественно превентивного характера. Этими операциями предполагалось срывать мобилизацию и сосредоточение войск у противника, но прикрывать аналогичные же действия у себя.