Трагедия адмирала Колчака. Книга 2

«…Колчак полагал, что его вступление во власть заставило державы отказаться от их проекта относительно Нокса и меня. Радиотелеграмма неприятно вывела его из заблуждения. Он в резкой форме делает нам разнообразные и длинные возражения сентиментального порядка. Смысл его власти в военном действии, и, если бы главнокомандование отделялось от власти диктаторской, последняя утратила бы свою основу. (Общественное) мнение не поняло бы её и было бы оскорбительно. Армия питает к нему доверие, она утратила бы его, если бы её передали в руки союзников. Она создана и боролась без них. Как объяснить теперь эти требования, эту подмену? «Мне нужны только сапоги, тёплые вещи и припасы. Если нам в них отказывают, пусть оставят нас в покое, мы сумеем снабдить себя сами, взять у врага. Это гражданская война, а не военная; иностранец не был бы способен ею руководить. Чтобы после удачи Правительство стало прочно, надо чтобы во время борьбы командование было русским»» [с. 227][84].

На другой день происходило новое свидание.

«Перед этим мы окольным путём узнали, что собирался Совет министров, где высказывалось мнение прямо отказаться от нашей помощи… Постановили, что адм. Колчак в качестве Верховного правителя, естественно, является верховным вождём русских сил, что я являюсь таковым для сил союзников, что адмирал может меня уполномочить заменить его на фронте и быть его помощником»… [с. 228][85].

Ген. Нокс в своей критике дневника Жанена отмечает наивность идеи поручить иностранцу общее командование в Сибири:

«Первоначально была мысль поручить ген. Жанену командование всеми войсками — русскими и союзными — в Сибири. Между тем даже вначале, что вполне естественно, не было ни малейших шансов, что русские, увлечённые войной за освобождение земли своей, согласятся возглавить иностранцем свою армию. Тот факт, что они совершенно отказались участвовать в этих планах, задел самолюбие генерала»… [«М. S1.», 1925, IV, р. 20].