Трагедия адмирала Колчака. Книга 2

«1. Замечалось большее сочувствие национальному делу со стороны населения сев. губерний — Пермской, Казанской, Ярославской, нежели южных — Уфимской и Саратовской.

2. Были соображения о возможности быстро установить новый путь подвоза снабжения из-за границы: по речной системе через Котлас и Двину.

3. В этом же смысле высказывались иностранные военные авторитеты, в частности англичане… Нокс, имея, вероятно, инструкции из Лондона, настойчиво указывал на непосредственные и легче достижимые выгоды соединения с Архангельском и в то же время обнаруживал скептицизм в отношении возможности осуществить в короткий срок соединение с Деникиным. В английской политике в этот момент уже сквозило желание подготовить эвакуацию английских войск из Архангельска, для чего выход сибирских армий на север был весьма желателен.

4. Наконец — честолюбие Гайды» [V, с. 91].

При многих, допустим, положительных сторонах этого пути пространственность театра военных действий и климатические условия становились большим минусом. Полная пассивность «интервенции» из Архангельска придаёт черты реальности остроте Уорда. Рассказывая о посещении Кунгурского фронта в начале ноября, он пишет: «Мы обсуждали возможность наступления в направлении на Пермь… мы могли бы освободить войска ген. Пуля, которые забрались на свои зимние квартиры где-то около Архангельска» [с. 74]. Гайда не только не противился, но настойчиво поддерживал перед Ноксом правильность избранного пути. Он был окружён ореолом героя, которого сопровождала удача, — героя, которого склонны были поддерживать всесильные в смысле снабжения русской армии «интервенты».

У Гайды был прекрасный начальник штаба ген. Богословский (общий отзыв). Под обаянием личности Гайды в первое время находился и Колчак. Сахаров уверяет, что в одно из свиданий адмирал будто бы даже сказал: «Я верю в Гайду и в то, что он многое может сделать. Если меня не будет… то пусть Гайда заменит меня» [с. 80]. Нокс, прямо захлёбываясь, доказывал необходимость принятого плана: «Гайда так уверен, он прямо по дням рассчитал всю операцию… В первой половине июня Гайда будет в Москве» [там же. С. 91].

Советский историк до некоторой степени имел право сказать о несамостоятельности Ставки в оперативных решениях [Какурин. II, с. 397] — союзники неизбежно оказывали сильное давление на сибирское командование. У Деникина приведён в высшей степени показательный отзыв английской военной миссии в донесении в Лондон 20–30 июня: «К величайшему несчастью, Гайда принужден был подать в отставку… миссия боится, что эта смена отвлечёт внимание русской главной квартиры от севера на юг»… [Деникин. V, с. 91].

5. Соперники

Для истории Восточного фронта гражданской войны ещё не проделана та работа, которую так блестяще выполнил для своего фронта ген. Деникин. Касаясь Юга, историк может опираться на проверенные материалы и делать выводы, не боясь на каждом шагу впасть в ту или другую ошибку. В военно-технических вопросах приходится быть сугубо осторожным. Для иллюстрации я вновь возьму текст Милюкова (Гинс избегает касаться стратегической стороны).