Трагедия армянского народа. История посла Моргентау

Вскоре после этой беседы Саид Халим перестал быть министром иностранных дел. Его преемником стал Халилбей, в течение нескольких лет бывший спикером турецкого парламента. Халил был человеком совершенно другого типа. Он был намного тактичнее, интеллигентнее и влиятельнее. Он был приятным собеседником – эдаким добродушным увальнем – и вовсе не был чужд порядочности, как большинство современных ему турецких политиков. Обычно считалось, что Халил не одобряет действий американцев, но его официальное положение заставляет принимать их и даже, как мне недавно стало известно, защищать. Вскоре после получения поста в кабинете Халил пожелал встретиться со мной и дал несколько путаное объяснение армянской проблемы. У меня уже имелся опыт общения с турецкими чиновниками, и я был в курсе отношения к преследованиям ряда официальных лиц: Талаат жаждал крови и жестокостей, Энвер был тонко расчетливым, а великий визирь – вспыльчивым. Халил же рассматривал уничтожение армянского народа с юмором. Ни один аспект событий, даже самые ужасные вещи, которые я мог упомянуть, не мог поколебать его невозмутимого спокойствия. Для начала он признал, что ничто не может послужить оправданием массовых убийств, но, добавил он, чтобы понять турецкую позицию, необходимо, чтобы я не забывал о некоторых фактах.

– Я согласен, что правительство сделало серьезную ошибку в своем отношении к армянам, – сказал Халил, – но она уже сделана, и ничего изменить нельзя. Но как мы можем поступить теперь? Конечно, если существуют ошибки, которые еще можно исправить, нам следует их исправить. Как и вы, я всем сердцем скорблю о совершенных перегибах и насилии, но я хотел бы изложить вам точку зрения Высокой Порты. Понимаю, что это не оправдание, но думаю, что есть смягчающие обстоятельства, которые следует учесть, прежде чем вынести приговор оттоманскому правительству.

После этого, как и другие его коллеги, он заговорил о событиях в Ване, о стремлении армян к независимости и их помощи русским. Все это я уже много раз слышал.

– Я говорил Варткесу (армянский депутат, который, как многие другие армянские лидеры, впоследствии был убит), что, если его народ действительно стремится к независимому существованию, им следует дождаться подходящего момента. Возможно, русские победят Турцию и оккупируют армянские провинции. Тогда желание армян стать самостоятельными будет вполне понятно. Почему бы, говорил я Варткесу, не подождать? Я предупреждал его, что мы не позволим армянам сесть себе на шею, а если они начнут открыто проявлять враждебность, мы сумеем избавиться от них, сеющих беспокойство в тылу нашей армии, и удалим их на безопасное состояние – сошлем на юг. Энвер, как вы знаете, об этом же предупреждал их патриарха. Но, несмотря на наши дружеские увещевания, они подняли мятеж.

Я спросил, как можно помочь им, и сообщил, что уже располагаю для этой цели суммой 20 тысяч фунтов (100 тысяч долларов).

– Только оттоманское правительство, – любезно ответил он, – должно заботиться о том, чтобы эти люди были устроены, имели крышу над головой и пропитание, во всяком случае до тех пор, пока они не смогут обеспечивать себя сами. Правительство выполнит свою обязанность. Кстати, двадцать тысяч фунтов, которые у вас есть, – это почти ничего.

– Согласен, но это только начало, – ответил я. – Уверен, я получу намного больше.

– Энвер-паша считает, – сказал мой собеседник, – что иностранцы не должны помогать армянам. Не буду утверждать, что его соображения правильные или, наоборот, неправильные. Я просто перечислю их вам, а дальше можете судить сами. Энвер говорит, что армяне – идеалисты и что, предложив им помощь, иностранцы будут способствовать ненужному росту их национального самосознания. Он намерен полностью и навсегда прекратить контакты армян с иностранцами.

– Таков способ Энвера остановить их деятельность? – спросил я.

Халил очень добродушно улыбнулся этому в какой-то степени провокационному вопросу и ответил:

– У армян больше нет возможностей действовать.

Поскольку к этому времени было убито уже около 500 тысяч армян, этот ответ Халила обладал очевидным достоинством, коего не хватало большинству других, – он был правдивым.

– Сколько армян в южных провинциях нуждаются в помощи? – спросил он и сам себе ответил: – Не знаю и не хочу гадать.

– Но речь идет о нескольких сотен тысяч?

– Полагаю, что да, но не знаю, сколько именно сотен тысяч. – Сделав паузу, он продолжил: – Многие пострадали только потому, что Энвер не мог выделить солдат, чтобы защитить их. В некоторых местах их сопровождали регулярные войска, которые вели себя безупречно. Сорок человек погибли, защищая армян. Но нам пришлось призвать многих полицейских на армейскую службу, а армянами стали заниматься новые люди. На их счету много преступных нарушений закона, это правда.

– Многие турки не одобряют такие меры, – сказал я.

– Не смею отрицать, – ответил как всегда невозмутимый Халил, после чего откланялся.