Трагедия Игрек

— Едва ли могу порицать вас за это, инспектор, — вздохнул Лейн. — Оружие и впрямь странное, и когда мы доберемся до истины… — Актер сделал паузу — его лицо стало печальным. Потом он выпрямился и продолжил: — Так как сейчас мы не можем ответить на этот вопрос, давайте на время забудем о нем. В данный момент важно то, что мандолину принесли в спальню в качестве оружия.

— Если так, — заметил Бруно, — то ее целью с самого начала являлось убийство или причинение физического вреда.

— Вовсе нет, — возразил Тамм, прежде чем Лейн успел ответить. — Откуда вы знаете, что ее не принесли для защиты, а не как орудие для нападения на старую ведьму?

— Тоже верно, — пробормотал Бруно.

— Нет, — покачал головой Лейн. — Неверно. Предположим, инспектор, убийца всего лишь предвидел возможную необходимость заставить замолчать миссис Хэттер или даже Луизу, пока он будет отравлять грушу — то есть защищать себя. Но нам известно, что он был хорошо знаком с этой спальней и что в ней находилось не менее полудюжины предметов, куда более пригодных в качестве оружия, — железные инструменты, висящие над камином, два тяжелых книгодержателя на ночном столике у кровати жертвы, — любым из которых можно было нанести гораздо более эффективный удар, чем сравнительно легкой мандолиной. Если убийца проделал специальный поход вниз за оружием, чье использование было чисто гипотетическим, то он предпринял беспричинные хлопоты, так как на месте планируемого преступления имелись куда более подходящие орудия. Поэтому логика диктует, что мандолину взяли как орудие нападения, а не защиты. Не для того, чтобы она находилась под рукой в случае надобности, а чтобы воспользоваться ею наверняка. Заметьте: именно мандолину, а не какое-либо другое орудие.

— Теперь понимаю, — сказал Тамм. — Продолжайте, мистер Лейн.

— Если убийца принес мандолину с целью нападения, то на кого именно? На Луизу Кэмпион? Безусловно, нет — я уже указывал, что отравленная груша была всего лишь ложным следом: преступник не намеревался отравлять Луизу. А если он не хотел лишать ее жизни с помощью отравленной груши, зачем ему делать это, ударяя ее по голове столь странным оружием? Нет, мандолину не намеревались использовать против Луизы Кэмпион. Тогда против кого? Только против миссис Хэттер. Именно это я и пытаюсь доказать, джентльмены, — в намерения преступника входило не отравление Луизы Кэмпион, а убийство Эмили Хэттер.

Актер вытянул ноги поближе к огню.

— У меня устало горло. Пребывание на покое действует расслабляюще… Если вы рассмотрите взаимосвязь упомянутых мною фактов, то увидите, какой четкой становится цепочка умозаключений. Во-первых, ложный след обычно служит дымовой завесой, скрывающей подлинную цель. Во-вторых, попытка отравления Луизы как раз и является таким ложным следом. В-третьих, несмотря на это, оружие было намеренно принесено преступником. В-четвертых, миссис Хэттер была единственным лицом, против которого могли иметь намерение использовать это оружие.

Последовала пауза, во время которой окружной прокурор и инспектор Тамм смотрели друг на друга со смешанным выражением восхищения и озадаченности. Причем на лице Бруно присутствовали и более сложные эмоции. Бросив взгляд на Тамма, он устремил его на пол.

Инспектор держался более уверенно.

— Звучит похоже на правду, мистер Лейн, хотя мне и не хочется это признавать. Мы с самого начала шли по ложному следу. Это меняет всю структуру расследования. Теперь нам придется искать мотив не против Луизы Кэмпион, а против миссис Хэттер.

Лейн кивнул, но его лицо не выражало ни торжества, ни даже удовлетворения. Несмотря на убедительность приведенных им доводов, его, казалось, разъедала язва сомнения. Он выглядел мрачным, наблюдая из-под шелковистых бровей за окружным прокурором.

Инспектор ничего не замечал — он был занят донесением своих мыслей до окружающих.

— Мотив против старой леди. Эта история с завещанием… Черт возьми, они все что-то приобретают от смерти старой перечницы… Ну и куда это нас приводит? Никуда! Если на то пошло, все что-то приобрели бы и от смерти Луизы — либо деньги, либо удовлетворение от сведения с ней счетов… Интересно, что решит Барбара Хэттер по поводу опеки над Луизой?

— Да-да, — пробормотал Лейн. — Прошу прошения, инспектор, боюсь, что, хотя мои глаза регистрировали ваши слова, мой ум был не настолько внимателен… Есть более насущная проблема. С оглашением завещания и смертью завещательницы притворные попытки отравления Луизы могут стать реальными покушениями, поскольку ее смерть облагодетельствует их всех.

Тамм вздрогнул.

— Господи, я об этом не подумал! — простонал он. — Но у нас нет никакого способа узнать, кто есть кто. Если бы Луизу прикончили, это не обязательно означало бы, что бедняжку убил тот, кто убил ее мать. Любой, не имеющий ничего общего с двумя попытками отравления и убийством, теперь запросто может посягнуть на жизнь Луизы, будучи уверен, что полиция припишет это убийце миссис Хэттер. Ну и неразбериха!