Трагедия казачества. Война и судьбы-4

Русские эмигранты, принявшие югославянское подданство и некоторые не принявшие, были призваны, а многие и добровольно поступили в войска. Некоторые из них погибли, другие были ранены или попали в плен и были увезены в Германию, чем отчасти и объясняется тот факт, что когда позже в Сербии был сформирован Русский Корпус, то в нем чувствовался недостаток людей именно призывного возраста.

Начальник IV отдела Русского Обще-Воинского Союза генерал Барбович, начальник Кубанской казачьей дивизии генерал Зборовский, командир Гвардейского казачьего дивизиона полковник Рогожин предоставили себя и возглавляемые ими части в распоряжение югославянского военного командования. Однако ввиду молниеносного окончания войны, до практического использования этих предложений дело не дошло».

Так что не лукавил Алексей Протопопов, рассказывая о честном выполнении им, майором югославской армии и гражданином Югославии, своего гражданского и воинского долга. Но часть бывшей Югославии была вскоре присоединена к Германии, и Алексей Михайлович автоматически стал гражданином Германии и германским офицером. Немаловажную роль сыграло и немецкое происхождение его матери.

Читатель, без сомнения, обратил внимание на то, насколько пристально изучали следователи и судьи вопрос о связи Алексея Михайловича Протопопова с организацией «Самостийные казаки». Это было неспроста. Стремясь доказать, что такая связь существовала, советская юстиция упорно «подводила» военнопленного офицера под действие многих статей Уголовного Кодекса РСФСР, каждая из которых предусматривала в виде наказания смертную казнь. Судьи и следователи ничего толком не знали об этой организации — ни ее политической программы, ни численности, ни результатов практической деятельности. Но сам факт причастности к «контрреволюции» давал им основание говорить о «помощи международной буржуазии в любой форме», а если бы удалось доказать, что речь шла об отрыве территорий Дона и Кубани от Советского Союза, то смертная казнь была бы неминуема.

Процитированные нами в предыдущих главах материалы предварительного и судебного следствия — показания немецкого военнопленного Алексея Михайловича Протопопова и других военнопленных, призванных в качестве свидетелей — позволяют оценить правдоподобность одной из версий его биографии: в Первую мировую войну служил в русской армии простым солдатом, попал в австрийский плен, принял австрийское гражданство, закончил институт инженеров путей сообщения, получил чин офицера запаса югославской армии, с чем и вступил во Вторую мировую войну.

Но какова была, образно говоря, обратная сторона медали, о чем умалчивал Алексей Протопопов на следствии, какие факты своей биографии выделял или даже придумывал, какие скрывал, и почему он это делал? Обратимся к другим документам — к биографии Алексея Михайловича Протопопова, к полученным им в разное время — с 1920 по 1945 годы — немецким и югославским документам.

Отец его, дворянин, генерал-майор Михаил Алексеевич Протопопов, родился 21 ноября 1867 года в Новочеркасске. Окончив, согласно семейным традициям, кадетский корпус и Николаевское кавалерийское училище, он начал службу в 1888 году в 1-м Донском казачьем полку. В мае 1916 года генерал Протопопов был назначен начальником 1-й Донской казачьей дивизии, а в октябре 1917 года по ранению был направлен на лечение домой, на Дон.

Матерью Алексея Протопопова была урожденная Эльфрида фон Медер, во святом крещении — Ксения, родившаяся 29 января 1873 года в Потсдаме. Брат ее, Иоанн фон Медер, достигший чина генерала, издавна состоял на русской военной службе. Протопоповы, сочетавшиеся законным браком в 1895 г. владели стоявшим близ станицы Новочеркасской на речке Нецветай хутором с их фамильным названием. В декабре 1917 г. на хутор Протопопов ворвался красный отряд во главе с комиссаром Коганом. Генерал Протопопов, его жена и их 18-летняя дочь Евгения были зверски убиты красными бандитами.

Алексей Протопопов закончил в 1914 г. Атаманское техническое училище в Новочеркасске. Могут спросить — почему сын донского казачьего генерала, вопреки семейной традиции, выбрал не престижную в казачьих кругах карьеру техника? Нет, вначале все шло по семейным канонам. Но в Донском имени Императора Александра III кадетском корпусе, как и во всех военных училищах, были свои традиции. В те годы среди кадетов был обычай — при каждом удобном случае вставлять в речь слово «братцы». Однажды во время молитвы получилось — «…иже, братцы, херувимы…». Был большой скандал, зачинщикам грозило исключение с волчьим билетом, и озорного Алешу отец перевел от беды в Атаманское техническое училище.

Но Первая мировая война восстановила славные семейные традиции казаков Протопоповых. Алексей поступил в Новочеркасское казачье военное училище, и по окончании его в 1915 г. в чине хорунжего был приписан к Лейб-гвардии Его Величества Атаманскому полку и направлен на фронт в 10-й Донской казачий имени генерала Луковкина полк.