Трагедия Литвы: 1941-1944 годы

Я могу сегодня утверждать, что цель решить еврейскую проблему в Литве выполнена оперативной командой 3. В Литве больше нет евреев, кроме тех, кто нужен для работы и их семей. Это: в Шауляе 4500 чел., в Каунасе 15 000, в Вильнюсе 15 000 […] Эти евреи и их семьи ни в коем случае не должны быть расстреляны.

Цель сделать Литву свободной от евреев была достигнута только благодаря действиям моторизированного полицейского отряда, составленного из отборных людей под командованием оберштурмфюрера СС ХАМАННА (HAMANN), который […] смог наладить тесное сотрудничество с литовскими партизанами и компетентными гражданскими службами […]

В Рокискисе (Rokiskis) 3208 чел. пришлось транспортировать 4 км до того места, где они были ликвидированы. Чтобы сделать эту работу за 24 часа, пришлось использовать 60 литовских партизан из 80, которые были в наличии. Оставшиеся, которых приходилось все время сменять, вместе с моими людьми выполнили всю работу. […]

Акции в самом Каунасе, где в нашем распоряжении находилось мало-мальски достаточное количество обученных партизан, можно рассматривать как парадные расстрелы […].

Еще одной важной задачей, стоящей перед оперативной командой 3 […], является проверка переполненных тюрем в некоторых городах и населенных пунктах. В среднем в каждом районном центре в тюрьмах сидит до 600 литовцев, хоть для их ареста и отсутствует реальная причина. Они были схвачены партизанами на основании обычных доносов. […] Например, девочки в возрасте 13–16 лет были посажены в тюрьму только за то, что они, чтобы получить работу, вступили в комсомол. […]

РГВА. Ф. 500-к. Оп. 1. Д. 25. Л. 115–117.

Перевод с немецкого.

№ 7 Спецсообщение 8-го отдела 4-го Управления НКГБ СССР о зверствах в Понарах

14 августа 1944 г.

В НКВД СССР

В 10 км от Вильно по шоссе Вильно – Гродно, в молодом сосновом лесу расположен пос. Понары, в прошлом – место летнего отдыха виленцев.

В историю мирные некогда Понары войдут как памятник беспримерной жестокости и нечеловеческого садизма, в котором кровавые фашистские захватчики истребляли гражданское население оккупированных областей в 1941–1944 гг., как символ кровожадной сущности национал-социализма.

Слева от шоссе, у колючей проволоки, часовые. На воротах надписи: «Не подходить. Опасно для жизни. Мины».

29 января 1944 г. автомашина «Черный ворон» привезла меня с группой советских военнопленных из Виленского лагеря на запретную территорию. В центре, за двойной колючей проволокой, круглая яма диаметром в 24, глубиной в 4 м. Крупные камни образуют совершенно отвесные стены. На дне ямы – деревянная хижина-бункер, в котором мы будем жить. Единственное средство сообщения с поверхностью земли – деревянная лестница, которая нормально находится наверху и только в случаях надобности на короткое время опускается на дно ямы. Сходим вниз.

Вместо первого приветствия нас заковывают в цепи, которые плотно обжимают ноги чуть пониже колен и не дают возможности сделать шаг более полуметра.

После этого шеф-штурмфюрер держит речь: «Вы будете работать на специальной работе государственного значения, поэтому во избежание побега вы закованы в цепи. Бежать не пытайтесь, так как никто никогда не убежал из Понар и не убежит. За попытку снять цепи – расстрел. Работайте хорошо. Иначе за саботаж – расстрел. Всякие распоряжения выполнять безоговорочно, иначе расстрел…», и далее длинное перечисление всех возможных нарушений порядка, за которые – смерть. Невольно возникает мысль: «А возможно ли вообще выбраться отсюда живым?» Ответ ясен. Если и возможно, то во всяком случае не следуя указаниям штурмфюрера, а наоборот, нарушив основные из них.

Идем на работу. Котлован диаметром до 100 м засыпан песком. Если снимешь пару лопат песка, то обнаруживаются… разложившиеся трупы людей; по немецкой терминологии, «фигуры». Рядом с котлованом сооружен очаг. Этот деревянный помост 7 х 7 метров с трубой посредине.

Наша работа состоит в следующем: