Трагедия (ЛП)

Я поставила тарелку с крекерами, которую ела на кухне, и пошла по коридору к гаражу, где Кейн все утро собирал полки и расставлял их.

Прошли недели с момента нашей безумной поездки в Бозмен и освобождения Исайи из тюрьмы. И до сих пор жизнь возвращалась к какому-то подобию нормальности.

В ночь после того, как мы с Кейном покинули могилу его дочери, мы быстро заехали в Таргет за зубными щетками, пижамами и чистым нижним бельем, затем мы зарегистрировались в отеле, заказали обслуживание номеров и провели в постели остаток ночи.

На следующее утро мы встретились с его мамой и Исайей за завтраком.

Я надеялась, что после спокойного ночного сна эмоции улягутся и наша трапеза окажется счастливой. Я надеялась, что и Кейн, и Исайя найдут что-то легкое для обсуждения за едой и начнут долгий путь восстановления своих отношений.

К сожалению, мои надежды рухнули за десять минут до завтрака.

Кейн был как обычно спокоен, а Исайя выглядел таким же несчастным, как и накануне. Когда Кейн спросил Исайю о его будущем теперь, когда он был условно-досрочно освобожден, Исайя только пожал плечами и допил свой кофе.

После этого разговоров за столом почти не было. Сюзанна и я немного поболтали о близнецах, но напряжение было удушающим, и, в конце концов, мы все просто молча поели, прежде чем уйти, быстро попрощавшись.

Хотя мы пригласили их в Ларк Коув на каникулы, я почувствовала облегчение, когда Сюзанна и Исайя решили остаться в Бозмене.

Итак, мы с Кейном вернулись домой как раз вовремя, чтобы подготовиться к приезду моей семьи. Мои родители приехали сюда всего через неделю после того, как мы вернулись домой. Едва мы успели убраться, постирать и украсить елку, как пришло время играть роли хозяина и хозяйки.

Но было замечательно увидеть моих родителей и брата. Они были счастливы провести время в моем новом доме и познакомиться с Кейном. В то время как мама и я целыми днями пекли и отдыхали у камина, папа и Оуэн думали, что магазин Кейна и его изобилие электроинструментов были раем на земле.

На Рождество Кейн удивил меня сертификатами на еженедельный массаж, пока не родятся мальчики. Их было столько, чтобы я могла ходить на массаж после каждого приема у врача. А я подарила ему новую пару ботинок, так как его почти развалились.

Родители, как и ожидалось, осыпали нас подарками для мальчиков. Я сказала им ничего не дарить нам с Кейном, и, к моему удивлению, они послушались. Вместо этого они купили билеты на самолет, чтобы снова увидеть нас после рождения детей.

Это было лучше Рождество в моей жизни. Мама и папа рассказали Кейну бесчисленное количество историй из моего детства. Мой брат рассказал нам все о женщине, с которой он встречался последние шесть месяцев. Мы смеялись. Мы ели. Они выпили.

Моя семья приняла Кейна так, будто он всегда был частью нашей семьи, и я не упустила из виду, что им было с ним гораздо комфортнее, чем когда-либо с Адамом.

Когда мы отвезли их в аэропорт, мама поцеловала Кейна в щеку и сказала, что он будет прекрасным отцом. Папа обнял его, поблагодарив за такую заботу обо мне. А мой брат уже запросил недельный отпуск следующим летом, чтобы они с Кейном могли отправиться в поход в горы.

Мне было грустно видеть, как они уезжают, но я была готова к тому, что мы просто побудем одни.

После нескольких недель хаоса мы наконец получили дом в свое распоряжение. Кейн сегодня решил пропустить работу в магазине, чтобы навести порядок в гараже. И я только что закончила работать в своем офисе, пытаясь наверстать упущенное после коротких дней, пока моя семья была в городе.

— Ты меня звал? — поддразнила я с улыбкой с порога гаража.

Но моя улыбка померкла, когда я увидела, что Кейн держит в руках. Он нашел картину, которую Тея дала мне несколько месяцев назад.

Картина, которую я спрятала в гараже, а потом забыла о ней. Проклятый беременный мозг.

— Что это? — спросил он.

— Это, ммм… картина. Тея нарисовала её для меня. — Я прошла по бетонному полу и встала рядом с ним. — Это день, когда мы видели тебя на хребте. В первый день нашей встречи.

— Хм.

Я ждала, казалось, несколько часов нового слова, но он просто смотрел на картину.

— Я могу вернуть её Тее, если она тебя беспокоит, — предложила я. Хотя от мысли о том, что я отдам её, у меня скрутило желудок.

— Нет, — сказал он тихо. — Ты должна повесить её в своем кабинете.

Мне нравилась эта картина и то, как Тея запечатлела его необузданные эмоции, но я не хотела видеть её каждый день.

— О, нет. Все хорошо. Мы можем просто спрятать её здесь или в шкафу.

— Почему ты не хочешь повесить картину?

— Потому что, — я грустно улыбнулась ему, — я не хочу, вспоминать о тебе с болью.

— А я хочу, чтобы ты всегда помнила, что спасла меня. — Он поставил картину, прислонив её к своей ноге. Затем он заправил прядь волос за ухо, которое я всегда считала слишком большим. — Пожалуйста?

Я спасла его, но он дополнил меня. И если он хотел повесить эту картину, она бы невероятно смотрелась в моем кабинете.

— Хорошо.