Трагедия на Неве. Шокирующая правда о блокаде Ленинграда. 1941-1944

Офицер разведотделения из штаба 132-й пехотной дивизии просматривает русские захваченные документы. Наряду с четкими боевыми приказами, отданными полкам 198-й стрелковой дивизии и 58-й стрелковой бригаде, он находит также документ с пометкой «Оценка противника на участке фронта 54-й армии», составленный начальником разведотдела армии подполковником Скворцовым и представляющий эталон по своему построению, наличию фактов и точности их отражения. Донесение включает общую оценку немецких сил и их вооружения, оценку оборудования их боевых позиций в инженерном отношении, состояние группировок на отдельных рубежах, оснащенность немецкой артиллерии боеприпасами, описание опорных пунктов, бункеров, минно-взрывных заграждений и выводы о том, какие немецкие резервы и когда могут быть введены в бой. В заключение делается общий вывод: «Участок фронта хорошо подготовлен для обороны и является серьезным препятствием для наступающих войск… Политико-моральное состояние 132-й пехотной дивизии, боевой дух и готовность войск к бою находятся на должном уровне».

С учетом оборудованной немецкой передовой линии и целой сети огневых позиций и заграждений Скворцов отмечает способность немцев оказать упорное сопротивление даже в случае прорыва главной полосы обороны. Предположение, что немцы в состоянии ввести в бой в течение трех суток от 50 до 60 танков говорит об уважении к противнику, но является слишком большой переоценкой его сил.

Документ подполковника Скворцова не доставляет радости офицеру разведотделения 132-й пехотной дивизии. Он доказывает вновь то, что уже всем и так уже давно известно: немцам противостоят не тупые, озверевшие массы, искоренить которые мечтает их верховный главнокомандующий. Перед ними находится постоянно совершенствующаяся и крепнущая военная машина, которая стремится уничтожить истекающие кровью немецкие дивизии. Разумеется, достижения последних и их оборонительные успехи достойны восхищения, но то же самое относится и к атакам красноармейцев. Однако все это лишь продлевает конец противостояния. Офицер разведотделения старается гнать от себя такие мысли.

Протоколы допросов военнопленных, которые просматривает офицер разведотделения 96-й пехотной дивизии, отражают так же страдания и гибель красноармейцев, которые стонут от боли точно также как и немецкие гренадеры. Среди них много 18-летних парней. Всех их характеризуют такие качества, как терпеливость, исполнительность и стойкость. Разумеется, они, как и все солдаты, недовольны питанием на фронте. Когда советская пропаганда сообщает об успехах, то они говорят друг другу, что эти победы добыты неслыханным кровопролитием. Один из этих солдат сообщает, что из 28 саперов, которые должны были убрать проволочное заграждение перед атакой, 21 человек был убит или получил ранение. Оставшиеся были под угрозой расстрела и вновь посланы на нейтральную полосу.

Некоторые документы сообщают о том, что в Красной Армии зачастую невозможно найти взаимопонимания с представителями других народностей из-за языковых различий. Во многих донесениях подчеркивается стремление к национальной независимости, характерное для украинцев, татар, узбеков, таджиков, туркмен, киргизов, казахов, грузин и армян. Пропаганда уже в меньшей степени ведет речь о большевизме, зато делает гораздо больший упор на единое Отечество. Комиссарам, «советским попам» доверяют лишь немногие. Один из военнопленных был арестован в 1939 году после оккупации восточной части Польши русскими, обвинен в кулачестве и назван классовым врагом. Его приговорили к принудительным работам, но затем освободили вместе с другими заключенными, чтобы на Урале заменить военнообязанных в качестве сельскохозяйственной рабочей силы. Вскоре он сам был призван в армию и послан на фронт. Но он не забыл притеснений и произвола со стороны советской системы. При первой же возможности перебежал к немцам и с оружием в руках на их стороне выступил против Красной Армии.