Трагедия России. Цареубийство 1 марта 1881 г.

Сегодня утром в 10-м часу я был удивлен приходом ко мне некоего Бодиско, с которым некогда случилось мне познакомиться за границей. В смущении рассказал он мне, что был свидетелем только что совершившегося пред окнами его квартиры (на Михайловской площади) покушения на жизнь Мезенцова, который имел привычку по утрам гулять пешком в этой части города, вместе с приятелем своим Макаровым. Два неизвестных человека, подъехав в дрожках, бросились на Мезенцова и Макарова; один нанес кинжалом рану в грудь [на самом деле — в спину насквозь с выходом лезвия через грудь] Мезенцову, другой выстрелил из револьвера в Макарова, но промахнулся и оба, вскочив опять на дрожки, ускакали. Не случилось тут ни полицейских, ни даже извозчика, так что едва отыскали экипаж, чтобы довезти раненого домой.

Я поспешил навестить бедного Мезенцова; нашел его окруженным врачами и подчиненными. Он был очень бледен; пульс слаб; показал мне свою рану, которая не казалась очень опасною; кровоизлияние было уже остановлено. Врачи обнадеживали, что рана не опасна. Однакож в 6-м часу приехал ко мне адъютант Мезенцова /…/ с известием о кончине его».[706]

Милютин не понял, что в это утро его навестил ангел смерти, но отступил в решительный момент.

Случайный заграничный знакомый Милютина, так удививший его своим появлением, был совсем не случайным человеком в революционных рядах. Бодиско — предположительно сын или иной близкий родственник декабриста М.А. Бодиско (умершего в 1867 году), который после Сибири приобрел имение близ села, где был священником отец знаменитой террористки П.С. Ивановской (участницы и одесских событий в описываемое время, и «Народной Воли» в 1880–1881 годах, и Боевой Организации Партии социалистов-революционеров в 1904–1905 годах) и ее братьев и сестер — тоже участников революционного движения; на средства М.А. Бодиско и получили среднее образование Прасковья Ивановская и ее младшая сестра Дуня Ивановская (впоследствии замужем за В.Г. Короленко). Последняя была в той же команде с участием обоих Михайловых, Баранникова и «Варвара» — при предшествующей попытке освобождения «Петро» Крестовоздвиженского.[707]

Невозможной случайностью выглядит то, что нападение на Мезенцова произошло именно под окнами квартиры Бодиско: либо это ложь, либо заранее точкой нападения на длинном маршруте было выбрано это место, либо квартира была снята уже после выбора места нападения. Невозможной случайностью выглядит и то, что Бодиско сразу после покушения отправился не куда-нибудь, а к мало знакомому ему министру, которому позднее также не докучал своими посещениями.

Операция была спланирована так, что менее надежная ее часть (очевидно, предполагалось, что Бодиско может не справиться со своей ролью) не должна предшествовать и помешать более важной и надежно спланированной другой ее части; в то же время визит Бодиско должен был произойти настолько быстро, чтобы вести о нападении на Мезенцова не всполошили охрану — и никому не известный Бодиско без помех проник в кабинет министра. Отсюда, предположительно, еще одна причина для задержки уже спланированного покушения на Мезенцова, в принципе нежелательная при проведении террористических операций: очевидно, продолжали уламывать, а затем и тренировать нерешительного Бодиско. То, что последний исчез затем с революционных горизонтов — тоже вполне типичный исход ситуации: и для него не дались даром пережитые ощущения, и террористы отступились от явно неподходящего кадра.