Трагедия русского офицерства

В середине августа 1919 г., как вспоминал ген. Миллер, на совещании всех командиров полков Архангельского фронта было высказано единогласное мнение, что с уходом союзных войск с фронта в наших полках будут всюду бунты, будут перерезаны офицеры, как элемент пришлый, не имеющий связи с населением и, таким образом, желание продолжить борьбу после ухода англичан приведет лишь к бесполезной гибели нашего многострадального офицерства "{750}. Это мнение было высказано под впечатлением нескольких бунтов, поднятых в некоторых полках большевистской агентурой. 25 апреля 1919 г. во время мятежа в д.Тулгас были убиты офицеры 3-го полка{751}. 22 июля 1919 г. на Онеге от рук взбунтовавшихся солдат погибли почти все офицеры 5-го полка (12 офицеров, захватив пулеметы, засела в избы и защищалась до последнего патрона, с последним выстрелом они покончили с собой - сначала более сильные духом застрелили других, а потом застрелились сами){752}; по сообщению в советской печати в Архангельске при таких же обстоятельствах погибли 9 русских и 5 английских офицеров{753}, на Пинеге - несколько офицеров 8-го полка (часть убита, часть взорвала себя гранатами), при восстании Дайеровского батальона в Двинском районе было убито 3 русских и 4 английских офицеров. Но этот пессимизм оказался неоправданным. В дальнейшем был отмечен лишь один такой случай (8 февраля 1920 г. в 3-м полку заговорщиками было захвачено и уведено к красным 12 офицеров{754}). Все очевидцы отмечают в целом необычайно теплые отношения между офицерами и солдатами Северной армии. Даже при развале фронта "ни одного акта насилия, ни одного враждебного жеста по отношению к оставшимся в строю офицерам не было сделано; со слезами на глазах, как бы извиняясь за свой поступок, объясняя его желанием спасти семью от гибели, прощались солдаты со своими офицерами и расходились по деревням"{755}. Эксцессов в отношении офицеров на фронте почти не было. Лишь на Средь-Мехреньге благодаря своей неуравновешенности погиб подполковник Э.Чубашек, понуждавший солдат, вопреки сложившейся обстановке, к дальнейшему сопротивлению. В общем солдатская масса расставалась с офицерами дружелюбно, прощание носило дружеский характер. "Вы домой и мы домой", говорили солдаты и даже иногда старались добыть для офицеров подводы, желая им счастливого пути{756}. "...Солдаты снабдили своих офицеров продуктами, снарядили их, оставили им их оружие и тайком, проселочными дорогами, довезли их до Архангельска. Провожая своих офицеров, прощаясь с ними - солдаты плакали. То, что я рассказал, факт не единичный, отнюдь не редкостный, а имевший место в различных полках Северного фронта"{757}.

В общей сложности в войсках Северной области воевало 3,5-4 тыс. офицеров: несколько сот участников белых организаций, свыше 500 мобилизованных в первые дни (не считая сразу же выступивших на фронт до 200 чел.), около 2000 мобилизованных в конце 1918 г. и 400-700 прибывших позже из Европы. Многие (не менее тысячи) покинули Северную область до крушения фронта. В частности, в июне-октябре 1919 г. союзниками было эвакуировано от около 5 до более 6 тыс. чел., а также 1845 военнослужащих (в основном Славяно-британского легиона){758}. Потери убитыми и умершими были сравнительно невелики и вряд ли превышали 500 чел.