Трагедия Русской церкви. 1917–1953 гг.

«Народ наш совершил грех, – подхватывает мысль патриарха протоиерей Иоанн Восторгов. – А грех требует искупления и покаяния. А для искупления прегрешений народа и для побуждения его к покаянию всегда требуется жертва. А в жертву всегда избирается лучшее, а не худшее. Вот где тайна мученичества старца митрополита.

…Эта смерть есть воистину жертва за грех. Бог творит Свое дело. Он не карает, а спасает, призывая к покаянию. Если бы только карал, то погибли бы убийцы, а не убитый митрополит.

И мученическая смерть старца митрополита, человека чистого и сильного, – ими же Бог весть судьбами, верим, – внесем много в то начинающееся движение покаяния, отрезвления, которое мы все предчувствуем сердцем, которое мы призываем и которое одно принесет спасение нашему гибнущему в кровавой и безверной смуте народу».

Будучи, подобно Христу, искупительной жертвой за грехи братьев, новые русские страстотерпцы, несомненно, были, подобно древнехристианским мученикам, также и свидетелями веры – этот аспект их подвига подчеркнул в своей речи митрополит Арсений Новгородский:

«Наступивший период гонения на Церковь уже ознаменовался мученическими кончинами священнослужителей, а теперь – и такою же кончиной архипастыря. Но история показывает, что сила гонений всегда слабее духа исповедничества и мученичества. Сонм мучеников освещает нам путь и показывает силу, пред которой не устоят никакие гонения. История же свидетельствует, что ни огонь, ни меч, ни настоящее, ни будущее, ни глубина, ни высота – ничто не может отторгнуть верующих, и особенно пастырей, от любви Христовой. И такие жертвы, какова настоящая, никого не устрашат, а напротив – ободрят верующих идти до конца путем служения долгу даже до смерти.

Убиенный святитель предстоит теперь пред престолом Божиим, увенчанный венцом мученичества. Он кровью оросил служение Русской церкви и ничего не уступил из своего долга. И на нем исполняются слова тайнозрителя: буди верен до смерти, и дам ти венец живота».

Вдохновленные соборным призывом, в дальнейшем все члены Русской церкви, отказавшиеся от участия в политической борьбе и ставшие жертвой этой борьбы, отдавали свою жизнь именно с этим сердечным устремлением: стать «жертвой во очищение» своего народа, во искупление смертного греха братоубийства. Вот некоторые из таких свидетельств.

«Эта кровавая участь, эта доля явиться жертвою, эта необходимость восприять мученический венец выпала на дорогого для нас Владыку Ермогена, – говорил протоиерей Владимир Хлынов на отпевании убиенного епископа Тобольского Ермогена 15/28 июля 1918 г. – К нему в полной мере приложимы слова пророка: «Он дал душу свою в избавление за многих»… Он принес себя в непорочную, чистую жертву…».

Обращаясь к пастве, епископ Томский Анатолий пояснял (июль 1918):