Трагедия с 'Короско'

Под вечер, на четвертые сутки своего путешествия, пассажиры "Короско" прибыли в Вади-Хальфу с небольшим опозданием вследствие какого-то незначительного повреждения в машине; на следующее утро предполагалась общая экскурсия на скалу Абукир, с которой открывается великолепный вид на вторые пороги Нила. В половине девятого, когда все пассажиры находились на палубе, среди них появился Мансур - драгоман и проводник в одно и то же время, полукопт, полусириец - и громко, торжественно, как он это делал, каждый вечер, объявил присутствующим программу на завтрашний день. На время тихий говор, царивший в разных углах палубы, стих, но когда Мансур окончил - и, словно кукла в театре марионеток, исчез в отверстии трапа, и его темная юбка, европейского покроя куртка и красный тарбуш потонули во мраке - в отдельных группах снова завязались прерванные разговоры.

- Так я рассчитываю на вас, мистер Стефенс, - проговорила мисс Сади Адамс, - что вы расскажете мне все об этой скале Абукир. Я люблю знать, на что смотрю, а не глядеть на что-то такое, чего не понимаешь, и потом, целых шесть часов спустя, получать разъяснения, сидя в своей каюте. Я не могу себе представить ни Абу-Симбела, ни этих стен, хотя их видела только вчера!

- А я так и не надеюсь угнаться за всем этим, - заявила ее тетка, - а вот когда вернусь к себе на Коммонвельс-авеню, где никакой драгоман не будет смущать меня, успею прочитать о всем этом на свободе, и тогда только, надеюсь, начну восхищаться тем, что здесь видела; и тогда мне захочется опять вернуться сюда. Впрочем, это в высшей степени мило и любезно с вашей стороны, мистер Стефенс, что вы стараетесь осведомлять нас обо всем!

- Я знал, что вы пожелаете получить точные сведения об этой местности, мисс, и потому уже заранее приготовил маленький конспект по этому поводу! отвечал Стефенс, передавая мисс Сади листочек бумаги. Она взглянула на этот листочек и весело засмеялась тихим детским смехом.

- "Re Абукир", - прочла она. - Скажите пожалуйста, что означают у вас эти две буквы. Прошлый раз вы так же написали на заметке о Рамзесе: "Re Рамзес II".

- Это деловая привычка, мисс Сади, когда представляют кому-нибудь "memo", люди моей профессии всегда ставят "Re".

- Представляют что? - переспросила молодая девушка

- Memo, то есть memorandum или, иначе говоря, записку для памяти, и мы ставим "Re", то есть "relatively" (касательно, относительно).

- Это, вероятно, очень удобное сокращение в деловых бумагах, но признайтесь, что оно кажется забавным при описании местности или когда речь идет о древних египетских царях, не правда ли?

- Нет, я этого не вижу!.. - сказал Стефенс.

- Не знаю, правда ли, что англичане не одарены таким юмором, как американцы, или же это своего рода юмор?.. - рассуждала Сади таким тоном, как будто она размышляла вслух. - Мне почему-то казалось, что у них меньше юмора, а между тем, если почитаешь Диккенса, Теккерея, Барри и других юмористов, которыми все мы восхищаемся, то начинаешь сознавать, что ошибалась. Кроме того, я никогда не слыхала нигде такого искреннего, душевного смеха, как в Лондонском театре. Один господин сидел за спиной своей тети, и каждый раз, когда он начинал смеяться, тетя оглядывалась, полагая, что где-нибудь отворилась дверь - такое сильное движение воздуха производил его смех.

- Я желала бы видеть законы этой страны, - вставила мисс Адамс-старшая тем резким, металлическим голосом, которым она старалась замаскировать чувствительность своего сердца. - Я желала бы внести в это законодательство свой билль об обязательном промывании глаз у детей и об уничтожении этих отвратительных яшмаков, которые превращают женщину в тюк бумажной ткани, откуда выглядывают два черных глаза!

- Я сама никогда не могла понять, зачем они носят их, - говорила Сади, но однажды я увидела одну из этих женщин без яшмака и поняла, почему они его носят.