Трагедия сорок первого. Документы и размышления

Жуков пояснял, что удар в направлении Краков — Катовице отрежет Германию от ее южных союзников, т. е. Румынии и Венгрии. Этот удар будет означать разгром германской армии западнее реки Вислы и на краковском направлении, выход к реке Нарев и овладение районом Катовице, т. е. промышленно развитой Силезией. Красная Армия должна была пройти всю Польшу с востока на юго-запад и выйти к границам Германии. Одновременно германские войска были бы отрезаны от Балкан и прежде всего румынской нефти. Но это была лишь первая цель. «Последующей стратегической целью, — продолжал Жуков, — иметь наступление из района Катовице в северном или северо-западном направлении, разгромить крупные силы центра и северного крыла германского фронта и овладеть территорией бывшей Польши и Восточной Пруссией».

Для достижения поставленных целей Жуков предлагал направить в бой в составе Северного, Северо-западного, Западного и Юго-западного фронтов 210 дивизий: 136 стрелковых, 44 танковых, 23 моторизованных и 7 кавалерийских. В составе резерва Главного командования за Западным и Юго-западным фронтами оставалось 48 дивизий. Авиация также сводила главные силы на юго-западное направление — 144 авиаполка из 216.

Таким образом начальник Генерального штаба РККА генерал армии Жуков предлагал нанести удар, чтобы «отрезать Германию о южных союзников» не в качестве ответа на нападение рейха, а упреждающим образом. В заключение своего доклада Жуков просил Сталина «утвердить представленный план стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР и план намеченных боевых действий на случай войны с Германией». Для обсуждения этого майского плана командующие войсками, члены военных советов и командующие ВВС приграничных военных округов были приглашены в Кремль на совещание к И.В. Сталину 24 мая.

На совещании нарком обороны маршал Тимошенко доложил «О результатах проверки боевой подготовки за зимний период 1941 года войск Красной Армии и указаниях на летний период». Этот отчет, подписанный Тимошенко, Ждановым и Жуковым 17 мая 1941 г., изобличал недостатки, вскрытые в ходе инспектирования армии зимой 1941 года. Как показала проверка, армия в целом не проявляла особой бдительности, боеготовности, стойкости в обороне или готовности отразить вторжение танков и массированных налетов авиации. В отчете было обращено внимание на недостатки в одиночной подготовке бойца и полное отсутствие указаний оперативного характера. Говоря о состоянии танковых войск, нарком обороны подчеркнул:

«1. Обучение бойцов и командиров проходит оторванно от основной задачи, вытекающей из боевой готовности механизированных войск и протекает нецелеустремленно.

2. Огневая подготовка стоит на низком уровне и отстает от плана огневой подготовки на один-два месяца.

3. Взаимодействие родов войск внутри межсоединений отрабатывается мало и плохо.

4. Мотополки готовятся, как стрелковые части. Не учитываются их назначение и характер боевого использования.

5. Подготовка радистов до сих пор стоит на низком уровне.

6. Артполки ведением огня с открытых позиций прямой наводкой не овладели и этому не обучаются.

7. Ночные занятия проводятся как исключение, и только в отдельных частях. Системы подготовки к ночным действиям нет…»^{180}

Подобных недостатков целых семнадцать пунктов.

Начальник Главного управления политической пропаганды РККА А.И. Запорожец, проверявший готовность УРов на западной границе, заявил: «Укрепленные районы, строящиеся на наших западных границах, в большинстве своем небоеспособны. Законченные строительством боевые сооружения (доты) не имеют должного вооружения…

Укрепленные районы не обеспечены в необходимом количестве постоянными и специально подготовленными гарнизонами…»^{181}

Начальник Главного управления ВВС генерал-лейтенант П.Ф. Жигарев в своем докладе подчеркнул, что в боевом составе Военно-воздушных сил имеется более 30 тысяч летчиков, но на новые боевые машины переучено: на МиГ-3686 летчиков, на Як-1156, ЛаГГ-390, Ил-260… На 1 января 1941 г. в запасе числилось 90 тысяч летчиков-пилотов запаса, но умеющих летать только на У-2. (“Разве это можно считать резервом? Фактически никакого запаса летного состава у нас не оказалось, а ведь начиная с 1938 года осоавиахимовскиё организации докладывали в ЦК о выполнении задания по подготовке летчиков, и все были довольны”). На боевых самолетах нового типа еще велись различные доработки по устранению выявленных недочетов и дефектов. Поэтому трудно было подготовить эти самолеты для проведения крайне необходимых эксплуатационных испытаний и испытаний на их боевое применение…

Говорил Жигарев и том, что «установка пушек на новые самолеты тормозится отсутствием до сего времени доведенной системы пушки; что касается бомбардировщиков, то они имеют вооружение слабее, чем последние варианты вооружения германских бомбардировщиков с круговым обстрелом, особенно наши самолеты СБ и ДБ-3…

…Проблема ночного воздушного боя является весьма активной и требует ее изучения и разработки. У нас в этом отношении пока ничего не сделано…