Трагедия Сталина и его сыновей

Поэтому считаю более достоверной версию о том, что это был военнослужащий 7-го механизированного корпуса РККА. Он был грузин, но служил не в 14-й танковой дивизии, иначе знал бы о ней несколько больше – и фамилии командиров, и через какие населенные пункты она проходила, и где вела бои.

Сталин уже тогда был самый выдающийся грузин в истории Грузии, посему не мог не вызывать у грузин интерес на бытовом уровне – где родился, на ком был женат, сколько детей, кто они и т.д. и т.п. Особый интерес у грузин обязан был вызывать именно Яков, поскольку он по крови был чистым грузином. А когда будущий «сын Сталина» узнал, что Яков Джугашвили и служит в одном с ним корпусе, а возможно, и видел его, то это стимулировало еще больше узнать о нем. В результате этот грузин мог знать о Сталине, его семье, детях и о Якове Джугашвили столько, что обычный советский человек – не грузин и, тем более, немец, мог вполне поверить в то, что он сын Сталина.

Я думаю, что этот грузин служил политработником. Основано это предположение на том, что он довольно уверенно дискутировал с немцами именно на политические темы. Думаю, что он струсил в бою 7 июля, когда немецкая авиация безнаказанно зверствовала в небе над 7-м корпусом. (Напомню, что он так-сяк что-то знал об этих боях.) Он дезертировал, переоделся в штатское, но в силу быстро меняющегося фронта все же попал к немцам в плен.

Интересно, что во время допроса он дважды возвращался к вопросу о своих сапогах, которые с него сняли по-европейски цивилизованные немцы, чувствуется, что сапоги ему были по-настоящему дороги:

«—Мои сапоги понравились людям, но я не сержусь, ведь это в конце концов трофеи, пожаловаться я не могу.

– Но он ведь снял свои вещи?

– Да, сапоги с меня сняли.

– Может быть, его просто обыскали, чтобы посмотреть, нет ли в сапогах оружия?

– Нет, не «может быть», а точно, сапоги отобрали.

– Он, должно быть, сам снял сапоги, когда одевал другие брюки?

– Нет, когда я пришел и сдался в плен, я был в крестьянской одежде и в сапогах, но на следующее утро сапоги у меня забрали. Мне было немного неприятно, но я не так уж сердился. Раз взяли, значит, взяли» .

Думаю, дело здесь вот в чем. Еще накануне нападения на СССР, 12 мая 1941 года Гитлер дал указание: «3) политическими работниками в войсках следует обращаться в соответствии с предложением ОКХ. Они не считаются пленными и должны уничтожаться самое позднее в пересыльных лагерях и ни в коем случае не должны отправляться в тыл». Главное командование Вермахта 6 июня 1941 года оформило это указание приказом «О комиссарах »: «2. Опознать политических комиссаров в качестве органов можно по особому знаку различия – красной звезде с вытканными на ней серпом и молотом на рукаве. Их надлежит немедленно, т.е. прямо на поле боя, отделять от всех остальных военнопленных. Это необходимо, чтобы лишить их всякой возможности оказывать влияние на взятых в плен солдат. Комиссары в качестве солдат не признаются; никакая международно-правовая защита к ним не применяется. После произведенной сортировки их надлежит уничтожить» .

Ищут комиссаров и политруков

emp1

8 июня этот приказ был дополнен: «Казнь политических комиссаров после их отбора из общей массы военнопленных в войсках вне зоны боевых действий, незаметно, по приказу офицера».