Трагедия Цусимы

В 9 ч. вечера два японских миноносца, поставив на мачтах характерные четырехугольные паруса китайских джонок и тем обманув бдительность крепостных прожекторов, успешно подобрались к нам, идя вдоль берега, со стороны Ляо-ти-ша-на. Как только мы осветили их собственными прожекторами (В луче собственного прожектора, с корабля, можно обнаружить миноносец, в зависимости от погоды, только с расстояния от 1? до 2 миль.), обман обнаружился. Встреченные огнем «Дианы», миноносцы сбросили свои фальшивые паруса и ринулись в атаку. Какой это был поразительно красивый момент, когда они, ярко освещенные лучами прожекторов, разворачивались бортом, чтобы выпустить мины! Особенно один, приблизившийся на дистанцию меньше 15 кабельтовых… Я совершенно отчетливо видел, как два наших шестидюймовых снаряда попали в него: один — позади труб, другой — у ватерлинии под мостиком. Последний, видимо, нанес серьезные повреждения — миноносец, на глаз заметно, получил дифферент на нос и замедлил ход…

— Ловко! Ишь, как запахал носом! — не удержался от радостного восклицания стоявший рядом со мной сигнальщик.

Некоторые утверждали, что на другом миноносце во время его отступления удачный снаряд произвел взрыв собственных мин, и он затонул. То же говорили и наблюдатели с Золотой горы.

В самый разгар схватки из двух наших шестидюймовок, которые могли действовать по неприятелю, — одна внезапно прекратила огонь. — Что такое? — Оказывается (писать обидно) — при вкладывании заряда рассыпалась плохо связанная пачка пластинок бездымного пороха; пластинки вывалились в беспорядке из гильзы в зарядную камору и нагромоздились перед дном снаряда, вследствие чего гильза не доходила до места и замок не запирался. Очистить камору с казенной части рукой, палкой или крючком — не удавалось. Пришлось разряжать пушку с дула, выталкивая разрядником сам снаряд, плотно севший в нарезы!..

— Ну и скорострельные пушки! — не утерпел я, чтобы не уязвить ни в чем не повинного старшего артиллериста.

Он только пожал плечами:

— Система снаряжения патронов, герметическая крышка гильзы, которая снимается только перед самим заряжанием, — все это не я выдумал. Разработано и утверждено техническим комитетом. Может быть, в бою каждый патрон, раньше чем посылать в пушку, вскрывать, осматривать и ощупывать? — Конечно, так и придется наперед делать, но только это не в пользу скорострельности!..

Для сторожевой службы крейсеров установлен был такой порядок: трое суток — на рейде, трое суток — в проходе и трое суток — в бассейне на отдыхе. Конечно, слово «отдых» надо было понимать условно, только как преимущественное перед сотоварищами право на отдых. Если предпринималось какое-нибудь действие всем крейсерским отрядом совместно — отдыхавший шел наравне с другими.

Погода испортилась. Частые дожди и туманы. Ветра от SO, не особенно свежие, но всегда с крупной зыбью, сильно мешавшей работе тралящего каравана.

В течение нескольких дней японцы не показывались и только 20 июня в последнюю ночь дежурства «Паллады» (сменившей нас 17 июня) произвели на нее минную атаку, а в ночь на 21 июня атаковали одинаково безуспешно «Баян», занявший ее место.

20 июня утром благополучно вернулся миноносец «Лейтенант Бураков», которого посылали в Инкоу с донесениями. Несомненно, что обратным рейсом он привел какие-то приказания от главнокомандующего, так как находился в отсутствии четверо суток, а при его скорости пробег в один конец мог быть выполнен в течение одной ночи.

Не могу не остановиться на одной подробности, связанной с этим эпизодом, подробности, может быть, и маловажной, но весьма характерной.

Миноносец «Лейтенант Бураков» уже второй раз удачно прорывал блокаду, второй раз давал осажденной крепости возможность непосредственных сношений с главными силами армии.

В статуте ордена Св. Георгия весьма определенно сказано, что им награждается тот, кто, прорвавшись сквозь линии неприятеля, доставит главнокомандующему важные сведения. Вряд ли сведения, которые доставлял «Лейтенант Бураков», были неважными; вряд ли он занимался перевозкой дружеской корреспонденции, не имеющей большого значения… Таким образом, дважды был выполнен им подвиг, указанный статутом. И однако командир его получил из рук адмирала Витгефта только Владимира 4-й ст. с мечами, да и то с пояснением значительности этой награды, которую надо еще оправдать дальнейшей службой… А между тем по приказам все мы хорошо знали о том дожде боевых отличий, который сыпался на лиц, непосредственное участие которых в делах против неприятеля было более чем сомнительно…