Трагедия закона. Простым канцелярским шилом

– Да, был,- ответил судья и, воспользовавшись предоставленной ему возможностью, поспешно добавил: – Поскольку мы заговорили об этом, я хотел бы обсудить с тобой несколько вопросов, Хильда.

– Раз он был с тобой и все знает,- продолжила свою мысль ее светлость,не надо было отсылать его раньше времени.

– Я не отсылал его.

– Мой дорогой, ты дал понять со всей очевидностью, что ему пора уйти. Впрочем, это твое дело. Меня это не касается. Как я сказала тебе перед ужином, не вижу смысла что-либо обсуждать в этом деле. Бог свидетель, я вовсе не собираюсь раздувать из мухи слона.

Судья промолчал, и она предложила:

– Если ты дашь мне это письмо, я сама займусь им. Не стоит утруждать себя. Сам знаешь, насколько ты непрактичен в своих личных делах. Кстати, ты отправил запрос в свою страховую компанию? Твоя страховка в "Эмпайран"?

Судья промолчал.

– Так ведь?

Судья прокашлялся:

– Это как раз тот вопрос, который я хотел с тобой обсудить.

Чего никогда нельзя было сказать о леди Барбер, так это то, что она медленно соображала. Женщина отложила вязанье и выпрямилась в кресле, широко раскрыв глаза.

– Уильям!- произнесла она угрожающе спокойным тоном.- Не хочешь ли ты сказать, что ты не застрахован?

– Я… Боюсь, что нет, Хильда.

В наступившей тишине леди Барбер несколько раз порывалась что-то сказать, но каждый раз не находила нужных слов. Наконец встала с кресла, подошла к камину, взяла сигарету с каминной полки, закурила и некоторое время стояла молча, спиной к мужу, глядя на огонь. А когда повернулась к нему лицом и судья начал что-то говорить, резко перебила его:

– Ты понимаешь, что это значит? Для тебя, для нас?

– Естественно,- отозвался судья брюзгливым тоном.- Я обдумал ситуацию со всех сторон. Но должен признать: то, что ты сообщила мне перед ужином, значительно осложняет дело. Я имею в виду то, что этот человек – пианист.

– Себальд-Смит!- воскликнула леди Барбер, впервые теряя самообладание.Ну почему, мало того что ты сбил человека, им должен был оказаться не кто иной, как Себальд-Смит?!

– Да, прискорбно,- признал Барбер.- Честно говоря, я не ожидал, я не рассчитывал, что…

– Это значит, что он потребует за ущерб в десять раз больше, чем любой другой человек на его месте,- закончила за него жена.

– Вот именно. Боюсь, его иск за поврежденный палец будет слишком большим.

Некоторое время оба молчали. Когда леди Барбер заговорила, в ее голосе прозвучала насмешка:

– Не могу понять, как ты мог свалять такого дурака, Уильям.

Судья мудро промолчал, а ее светлость, возможно сообразив, что последнее замечание не соответствует ее стилю, постаралась исправить оплошность.

– Происшествие действительно произошло по твоей вине?- поинтересовалась она.- Не мог бы ты сослаться на небрежность истца?

– Моя дорогая Хильда, мы не будем обсуждать этот аспект дела. В моем положении я не могу себе позволить оспаривать иск. Это совершенно ясно. Мне придется согласиться на любые приемлемые для меня условия.

– Но, Уильям, это может нас разорить!

– Нам будет еще хуже, если в результате тяжбы мне придется уйти со своего поста.

– Уйти с поста?

– Видишь ли, Хильда, надо смотреть фактам в лицо.

Снова повисла тягостная пауза. Наконец леди Барбер спросила:

– Уильям, сколько у тебя вообще денег, не считая жалованья?

– Дорогая, мы говорили на эту тему довольно подробно всего месяц-два назад.

– Я помню, но тогда речь шла об оплате нескольких моих несчастных счетов. Сейчас дело обстоит намного серьезнее.

Неожиданно судья рассмеялся громким хриплым смехом:

– Ты воображаешь, что я нарочно сгущал краски и преуменьшал свои возможности? А на самом деле у меня припрятано несколько тысяч, о которых я тебе не хотел говорить?

– Разумеется,- уверенно ответила ее светлость.- Так подсказывает здравый смысл.

– Здравый смысл здесь ни при чем. Я был совершенно откровенен с тобой. Ситуация именно такова, как я тебе объяснил. Кстати, я объяснял тебе ее в течение всей нашей совместной жизни. В течение многих лет мы тратили практически каждый пенни, который я зарабатывал.- От леди Барбер не ускользнули интонации мужа, точнее, то, что он делал ударения на местоимениях.- Кроме весьма скромной страховки, у нас ничего нет. Кроме весьма скромной пенсии – если мне позволят ее выслужить,- нам не на что надеяться. Если со мной что-нибудь случится…

– Благодарю тебя, это я уже слышала,- поспешно заметила леди Барбер.Вопрос состоит в том, где ты собираешься найти десять тысяч фунтов или около того, которые Себальд-Смит, скорее всего, потребует за свой палец?

Судья жадно глотнул воздух. Он не ожидал, что сумма будет так велика, даже при худшем стечении обстоятельств. Барбер уже собирался напомнить жене, что она знает значительно меньше, чем он, о суммах компенсаций за ущерб, нанесенный в результате дорожных происшествий, но вовремя вспомнил, что Хильда несомненно лучше знает, сколько зарабатывают пианисты.

– Боюсь, нам придется резко сократить наши расходы,- произнес он.

Ее светлость взглянула на свое элегантное отражение в зеркале над камином и состроила гримасу.