Трагическая связь (ЛП)

Брови Лидии дергаются на секунду — малейшее колебание, — и я наношу удар, снова захватывая ее душу. На этот раз, когда я тяну, она вырывается. Ее узы борются с моими, цепляясь за края, когда их вытесняют из ее тела, но я сильнее ее, даже настолько ослабленная, насколько это было возможно. С последним рывком она проходит сквозь нее и устремляется ко мне, врезаясь в мою грудь и опускаясь в глубины моего желудка.

Какая-то часть меня не хочет поглощать душу, подобную душе Лидии, но мои узы ни за что не позволили бы такому празднику пройти мимо, и с тошнотворным хрустом ее тело падает на землю, мертвое еще до того, как приземлилось.

В лагере вокруг нас разверзается настоящий ад.

Глава 27

Узы Габриэля

Они хотят то, что принадлежит мне.

В тот момент, когда начинают появляться Транспортеры, приводящие с собой десятки людей, которые хотели бы отнять у меня мою Привязанную, я забираю управление у своего сосуда, рев срывается с его человеческих губ, когда начинается обращение. Я выхожу на защиту того, что принадлежит нам: мне, моему сосуду и другим, кто был создан, чтобы поклоняться и жаждать бога, следующего с нами.

Другие Привязанные начинают занимать свои места, чтобы защитить девушку и мои узы, которые живут внутри нее. Вокруг нас разгорается хаос войны, слишком быстрый для моих изменяющихся глаз, но я не могу отвлечься от того, что должно быть сделано.

Убить их всех.

Сжечь их всех.

Неподалеку появляются десятки Транспортеров, каждый из которых притаскивает с собой Одаренного — достаточно сильного, чтобы Нейро начал оглядываться по сторонам в поисках стратегии выхода.

Теперь для нас не будет выхода.

Они пришли за нашей Привязанной, и мы не можем позволить им забрать ее у нас. Бог внутри него должен пробудиться и взять управление в свои руки, прежде чем сосуд проиграет битву за нас.

Мою Привязанную прикрывает Кливер, его тело — несокрушимая масса между ней и нашими врагами. Прошло много времени с тех пор, как я ходил по этой земле, но когда ходил в последний раз, Кливер тоже был здесь. Мы хорошо взаимодействуем друг с другом, уверены в своей работе по обеспечению безопасности нашей Привязанной.

Он достоин того, чтобы остаться защищать ее.

Я перехожу в полет, поднимаясь в небо над ними, рассчитывая получить преимущество.

Звуки выстрелов разносятся по воздуху, они мне незнакомы, но сосуд знает это и приказывает мне двигаться уклончиво, изгибая тело то в одну, то в другую сторону. Как только они прекращаются, я поворачиваю голову назад и извергаю огонь на ряд палаток в центре лагеря, уничтожая десятки врагов внутри, их крики наполняют воздух.

Гордость переполняет мою грудь при этих звуках.

Звуках мучительной смерти моих врагов, осмелившихся преследовать мою любимую Привязанную. Моя. Моя Привязанная. Привязанная, которую я ждал тысячелетия, ту, кто завершает меня и является причиной, по которой я продолжаю возвращаться в это жалкое место.

Сердце, которое бьется за пределами моей собственной груди.

Моя.

Снова раздается быстрый, стрекочущий звук пуль, но я уже держу курс, не в силах отклониться в сторону, не рискуя задеть огнем мою Привязанную и остальных, поэтому я не отклоняюсь от курса и смиряюсь с тем, что они могут попасть в меня. Меня могут сбить с неба. Пока моя Привязанная жива, это будет хорошая и достойная смерть.

Крошечные кусочки свинца попадают мне в хвост и одно из крыльев, жалят, но не угрожают жизни. Настоящую опасность представляют три пули, попавшие в мягкую нижнюю часть моего живота, и я издаю рев боли, когда горячие струи крови вытекают из меня на поле боя внизу. Это не смертельная рана, не сразу, и поэтому я возвращаюсь назад, чтобы уничтожить еще один длинный ряд палаток. Я должен быть уверен, что не задену никого из наших мужчин и женщин, когда изрыгаю жидкий огонь.

Сотни бойцов Сопротивления переносятся сюда быстрее, чем моя Привязанная успевает вытягивать из них души. Бог внутри сосуда поглощает все, что может, и передает силу остальным Привязанным так быстро, как только может, но само количество тел ошеломляет.

Я не могу оставаться здесь вечно, особенно с теми ранами, которые у меня сейчас.

Я начинаю спуск, изгибаясь так, что круг сужается, и тут в небо вокруг меня вылетает еще одна порция пуль. Паника врага при моем приближении ощутима в воздухе.

На этот раз одна из пуль попадает мне в мою длинную шею, в более крупную мишень, чем мой сосуд, и вкус крови наполняет мой рот и легкие, поскольку кровотечение усиливается. Еще один рев вырывается из моих челюстей, когда я ускоряюсь, чтобы спуститься обратно на землю. Лучше я буду там, разрывая этих ничтожных людишек на части своими когтями и челюстями, чем сжигать их.

Лучше я буду рядом со своей Привязанной, если пулевые ранения убьют меня и снова разлучат с ней раньше времени.

Мои ноги ударяются о землю, и я взмахиваю хвостом в сторону мужчин, которые бегут ко мне с оружием и поднятыми руками, пронзая двоих из них своим шипом на хвосте. Все остальные кричат, но когда они поворачиваются, чтобы убежать, я сжигаю их заживо лишь одним огненным выдохом.