Трагическая связь (ЛП)

Мать Аурелии была избита до неузнаваемости. Если бы она не висела вместе с двумя другими Одаренными, я бы не знала, кто она такая.

Рука Атласа дрожит в моей, и он судорожно сглатывает, но никакой другой реакции с его стороны нет, ни слов, ни слез, когда он смотрит на истерзанные и безжизненные тела членов своей семьи.

Вместо этого он переводит взгляд на Норта и ждет, что тот скажет первым.

Я оглядываюсь и вижу, что Грифон и Норт оба уставились на Атласа. Когда они видят, что тот завис, полностью парализованный этим, они оба начинают действовать.

— Прежде чем их срезать, мы должны обезопасить территорию, — говорит Норт, глядя на Нокса. Но его брат все еще критически смотрит на тела.

Атлас пожимает плечами, его голос немного хриплый, когда он говорит: — Они враги. Вы же не собираетесь рисковать нашей командой, чтобы с честью похоронить людей, которые никогда не предложили бы нам того же.

Горстка персонала Так вокруг нас переглядывается, как будто они шокированы этим, но я нет. Независимо от того, как Атлас относится к своим родителям, он сделал выбор быть со мной и быть частью этой группы Привязанных.

Ничто этого не изменит. Он поставил меня на первое место.

Норт пожимает плечами. — Хорошо, что дело не в них и их мотивах. Мы не Сопротивление, и для нас нет большого риска сделать это для тебя.

Его слова тверды и не оставляют места для сомнений. Речь не о погибших людях, врагах для всех нас, даже для собственного сына. Речь о том, чтобы Атласа не преследовала мысль о том, что их тела остались там, наверху, больше, чем его уже будет преследовать, в любом случае.

Речь идет об уважении внутри нашей группы Привязанных, за которое так упорно боролись.

Глава 24

Атлас

Проходит пять часов, прежде чем удается достаточно обезопасить территорию, чтобы снять тела моих родителей с деревьев, на которые их повесило Сопротивление в качестве предупреждения, тошнотворной демонстрации их собственной психотической преданности.

Вокруг нас нет никаких признаков врага, и я предполагаю, что они просто повесили их там и ушли, не желая видеть нашу реакцию или пытаться вступить в конфликт.

Их послания здесь было достаточно.

Странное чувство — оплакивать их заново. Я смирился с тем, что нахожусь по другую сторону этой войны от своей семьи, больше года назад. С того момента, как я увидел ту запись, на которой Оли пытает Сайлас, мать его, Дэвис, я начал дистанцироваться от них, и даже теперь, когда они были убиты своей собственной группировкой, я все еще не жалею об этом выборе. Скорбь, которую я испытываю, больше похожа на скорбь по родителям, которых я хотел бы иметь.

Ложь, которой меня пичкали, фантазии, разыгрывавшиеся на протяжении большей части моего детства, которые, как я теперь знаю до мозга костей, никогда не были реальностью, были лишь частью того, что они так хорошо сыграли в своих попытках приобщить меня и мою сестру к Сопротивлению и их делу.

Мой отец никогда по-настоящему не любил мою мать. Он никогда не был по-настоящему привязан ни к ней, ни к матери моей сестры, кроткой женщине, которая едва встречала его взгляд, когда он злился.

Ее звали Рейчел, и она не заслуживала такой жизни и смерти.

Интересно, не отравили ли они сначала моего отца.

Это единственный способ, которым они могли убить его, человека, который был неуязвим снаружи. Может быть, они убили обеих женщин, а потом просто накормили его.

Насколько я знаю, именно мой отец был тем, кто узнал о сообщении, отправленном моей матерью.

Нет сомнений, что он рассказал бы остальным семьям-основателям о ее предательстве, но не обернулось ли это против него? Черт, я надеюсь, что да. Он бы сам посвятил Дэвиса, точно так же, как позволил бы ему использовать меня и мою Привязанную в качестве оружия, даже при нашем уничтожении, если бы думал, что это поможет Сопротивлению выиграть войну.

Его слепая вера в то, что все они поступают правильно, не что иное, как невротизм.

Норт предлагает доставить их тела в Убежище для захоронения там, но я отказываюсь. Я не хочу, чтобы они загрязняли это место из-за меня. И хотя я хочу, чтобы мою мать упокоили где-нибудь, мне вовсе не необходимо, чтобы это было именно там, особенно теперь, когда Оли заикнулась о том, чтобы развеять там прах ее родителей.

Они не заслуживают упокоения в таком месте, как Убежище. Было бы лучше, если бы их похоронили рядом с полем битвы, которое станет местом нашей победы, в наказание за то, что они сделали. Я настаиваю на том, чтобы сделать это самому, а не перекладывать работу на кого-то другого, пока мы так близки к атаке.

Гейб помогает мне копать ямы.

Норт и Грифон заняты разведданными и прибытием дополнительного персонала. Теперь все идет быстро, но Оли приходит посидеть с нами, пока мы копаем, и даже предлагает помочь, от чего я быстро отказываюсь. Когда мы заканчиваем примерно наполовину, Грей и Аро тоже присоединяются к нам, Грей хватает лопату и, не говоря ни слова, принимается за работу.