Трагическая связь (ЛП)

Я рада, что разговор перешел на нас, когда Нокс отвечает: «Мы с Олеандр нашли десятки упоминаний о богах за последние тысячелетия. Там было упоминание о способности вырывать души, теневых существах, способности Нейро и драконе. Была также способность человека, который мог раздирать своих врагов пополам, в то время как ни один из них не мог прикоснуться к нему. Чем больше я смотрю на это, тем больше нас я вижу. Мы с Нортом не единственные, кто носит в себе богов. Мы просто единственные, чьи боги проснулись до сих пор. Связь с Оли положило начало процессу, и у каждого из вас до сих пор был спусковой крючок. У всех, кроме Грифона».

Я съеживаюсь и протираю глаза рукой. «Глаза Грифона изменились однажды утром, когда мы занимались сексом. Я сказала ему, но он ответил, что ничего не почувствовал… что в нем ничего не изменилось. Я думаю… я думаю, может быть, его узы на секунду взяли верх, а потом снова заснули, может быть? Все произошло так быстро, и поскольку он ничего не почувствовал и отмахнулся от этого, я ничего не сказала. Мне жаль…»

Норт вмешивается прежде, чем я успеваю начать бредить. «Это не твоя вина, Олеандр. Ты ни в чем не виновата. Как сказал Нокс, он не думает, что ты кого-то меняешь, только то, что они просыпаются».

Я выдохнула, и чувство вины, которое я испытывала, немного рассеялось. Это облегчение — знать, что я не делаю что-то со своими Привязанными без их разрешения. Лишить их выбора — немыслимо для меня, и сама мысль об этом вызывает у меня тошноту.

Когда мы заканчиваем есть, я помогаю все убрать, а затем снимаю с себя оружие, чтобы попытаться немного поспать. Грифон все еще занят, его глаза остаются такими же ослепительно белыми, и я не очень хочу спать, пока он работает.

Норт непреклонен в своем желании заставить меня отдохнуть: — Через шесть часов мы должны быть на ногах, чтобы подвести итоги и разработать окончательный план отхода. Поспи, пока можешь. С Грифоном все будет в порядке. Он подготовлен к этому.

Я обнаруживаю, что мой спальный мешок переместился и оказался зажат между мешками Атласа и Гейба. Когда я начинаю беспокоиться о том, чтобы переодеться во что-нибудь более удобное для сна, Норт быстро меня останавливает.

— Я позову Грифона, чтобы он тебя вырубил, если понадобится, — говорит он, ловя мои руки и притягивая к себе для крепких объятий. Я наклоняюсь вперед и прижимаюсь лицом к его груди, ощущениями от него, чтобы хоть немного отгородиться от тревоги, тревоги по поводу всего, кроме работы, которую нам предстоит сделать завтра.

Работа над тем, чтобы разобраться с этим лагерем и наконец поставить Сайласа Дэвиса на колени. Этого давно ждали, и это единственная часть всего этого, которую я все еще с нетерпением жду.

Работы, которая поможет разобраться с этим лагерем и наконец-то поставить Сайласа Дэвиса на колени. Прошло много времени, и это единственная часть всего этого, которую я все еще с нетерпением жду.

Я ложусь рядом с Гейбом и не могу уснуть, лежу тихо, чтобы никто меня не окликнул. Грифон только к полуночи заканчивает вытравливать дурные чувства из всего персонала ТакТим, который мы захватили с собой.

Нокс и Норт оба решают не ложиться спать, вместо этого они корпят над одной из стратегических карт, которые Норт принес из командирской палатки обратно в нашу, и тихо перешептываются между собой.

Сколько бы Гейб ни уговаривал меня, я не могу заснуть. В конце концов, он заключает меня в свои объятия, пытаясь убаюкать. Это занимает много времени, благодаря предвкушению, ползущему по моей коже, но, когда он обнимает меня, я засыпаю.

* * *

Атлас просыпается, чувствуя себя лучше, но все еще испытывая беспокойство из-за новых способностей своих уз.

Гейб, Нокс и я остаемся с ним в палатке, чтобы попытаться разобраться с этим, прежде чем он отправится с нами на дневной разбор полетов. Норт и Грифон объявили, что мы выступаем на нашу миссию завтра утром, поэтому время у нас ограничено.