Трах-тебе-дох. Рассказ первый. Кольцо

Мать устроилась на работу, но куда и кем она никому не говорила. И очень нервничала, когда мы ее об этом расспрашивали. Но деньги в семье появились. Она уходила на сутки, оставив нам на целый день еду, и мы теперь сами должны были хозяйничать в доме, чем мы и пользовались. Естественно, к нам стали захаживать наши подружки и мы с некоторыми из них вместе играли. Играли в фанты, читали им вслух затрепанные детские книжки. Через некоторое время мы стали в фаворе. Так как мы с сестрой одни из не многих детей никогда и некого без причины не обижали и кроме того умели читать. Среди всех наших подружек нам больше всех нравилась высокая и молчаливая Фарида, дочь нашей вахтерши. Она была старше нас года на три, но в развитии своем от нас отставала. Отставала во всем, кроме физического развития и всего того, что с ним было связано. Кроме роста и красивых темных волос она еще умела очень красиво танцевать, нежно себе, подпевая что-то на своем языке. Мы всегда ее просили об этом и она перед нами, если у нее было хорошее настроение, танцевала. В такт ее движений, мы хлопали в ладоши. Но так получилось, что в игре как-то сам собой зашел разговор о наших секретах. И пока Фарида, слушала наши сбивчивые объяснения, что мы уже умеем делать с нашими лодочками, то она сидела перед нами с опущенными глазами, а лицо у нее, не смотря на природную смуглость, стало краснеть. Наконец, мы окончили теоретический курс. Теперь мы решили, что надо приступить к практическим занятиям. На наши предложения раздеться и присоединиться к нам Фарида ответила категорическим отказом, но и не уходила. Сидела рядом и ждала. Что мы ей начнем показывать. А мы уже многому научились и собирались ей это продемонстрировать с видом превосходства. Сели друг перед дружкой, задрали платья, ножки раздвинули, и стали пальчиками своими свои лодочки через трусики гладить. Гладим, а сами на нее посматриваем. И от того, что она стала на нас из-под распущенных волос поглядывать, мы еще сильнее завелись. Скоро Верка стянула, с себя трусики и широко расставив, свои тощие ноги, стала растягивать перед нами бортики своей лодочки. Растягивает и объясняет, что и как это там у нас все внутри называется. Профессор! Фарида, как увидела это, так уже не просто смотреть стала, а сползла на пол к нам и полезла вперед лицом. Так ей все захотелось рассмотреть и увидеть. А Верка ей. Нет, говорит, разденься. Мы тоже хотим у тебя видеть. Фарида как услышала, так на наших глазах сразу же превратилась в саму скромность. Сжалась вся, ноги согнула в коленях и под себя, руками их крепко обхватила и на колени голову положила. Глаза закрыла, думает. Тут Веерка решила ее окончательно соблазнить. Встала и пока Фарида с закрытыми глазами сидела, она ей к лицу свою лодочку пододвинула. А потом ноги расставила и прижала ее лицо к себе. Я в замешательстве. Как она может такое вытворять? Что она себе позволяет? А Фарида, как сидела, так и сидит. Уткнулась в ее лодочку лицом и не шевелится. А Верка ее голову к себе руками прижала и стала, приседая тереться. Когда мы увидели Фариду во всей красе, то замерли. Она встала, все, делая плавно, разделась, и мы увидели то, что нас потрясло. Ее пирожок был гладко выбрит. По тому, что это так, мы догадались, когда она стал перед нами кружиться и танцевать в каком-то восточном танце. Все ее тело было, как у девочки худеньким, практически не было сисечек, лишь бугорки с темными ореолами сосков, а во всем остальном она уже выглядела взрослой девушкой. Но самое интересное то, что она показала нам потом.

Она глубоко присела и пальчиками растянула под ногами темные и сморщенные довольно большие губки. Мы замерли. Такого мы еще не видели. Нет. Мельком у мамы или в бане мы иногда замечали, что у женских пирожков есть еще что-то, но никогда еще не видели этого. А теперь мы сидели притихшие и, не отрываясь, смотрели на эти большие и растянутые губки.

- Это, это твои? — Растерявшись, спросила Верка.

— Ну, да! А чьи же. — Произносит тихо Фарида. — Это мои нежные лепестки. Лепестки персика. Понюхайте, как они пахнут?