Трах-тебе-дох. Рассказ третий. Мистер, купите живую куклу

Но говорила то, она, говорила, а я все равно в себе нашла то, что так долго все время искала. Я нашла тесты на гомосексуальность. Такую небольшую брошюрку с картинками. С замиранием сердца села за стол, провела сама для себя тестирование, в ходе которого стала отвечать на вопросы и тесты. Ответы записывала. Потом так разволновалась, тогда нашла таблицу с ответами, что у меня даже голова заболела. Ничего не обычного или сверх того, что я уже знала о себе. Только в некоторых рисунках видела то мужское, то женское начало, а так все нормально ответила.

— Ну и что? Что теперь? Какая у меня ориентация?

Так и не выяснила. И от того, что не поняла результат и не разобралась в самооценке, я еще сильнее разволновалась. Уже думала к профессору звонить и ехать. Так меня почему-то этот вопрос задел. Видно, что неспроста. За всеми этими научными и медицинскими терминами я так и не разобралась относительно своей собственной сексуальной ориентации. По одним тестам, я в норме, по другим склонная к каким-то парафилия и перверсиям. Но все это меня не сильно задевало, за этими мудреными словами и определениями я себя не видела. Мне не терпелось узнать самое главное. Лесбиянка ли я? Или нет? Просто извелась вся! Жалко, что профессор уехал. А к этим старикам я как-то не решилась обратиться за разъяснениями.

Нормальные пацаны

В полном смятении и расстройстве чувств сама не заметила, как на другой день, делая покупки для обеда, забрела на вещевой рынок. Наверное, по привычке. Пока шла, то все время здоровалась со знакомыми. А вот и палатка тетки. Но, что это? На привычном месте нет ни ее, не Нины.

С волнением иду к ним. Все дома. С первых шагов почувствовала, что в доме необычная напряженка. Тетка буркнула что-то на мое приветствие, а Нинка сразу же к себе в комнату ушла. Будто я чужая, какая-то.

— Кто-нибудь объяснит мне, в конце концов, что в доме происходит?!

Тетка буркнула в сердцах.

— А ты у нашей Ниночки, коммерсантки сраной расспроси! Пусть она тебе обо всем расскажет. Иди, иди к ней! Расспроси ее, коммерсантку херову, как она тебя хотела перещеголять! Иди, иди! Да спроси!

Захожу. Нинка подозрительно молчит.

— Ну, что ты натворила? Мать тебя так ласково никогда не называла.

— Как? Как она назвала? Повтори.

— Сраной коммерсанткой и еще похуже.

— Да, уж куда хуже!

— Расскажи, что же случилось?

Нинка молчит, а потом, повернувшись ко мне резко, начинает быстро говорить.

— Понимаешь, проторговалась я. Захотела дело поправить. Скрыть от матери. Пошла, к пацанам знакомым денег заняла, думала, что отдам. Честное слово, так думала!

— К кому ты пошла? Это к тем, что на рынке? Да ты что? С ума сошла! То же бандиты!

— Да, какие там бандиты? Заладили все! Бандиты, да бандиты! Нормальные пацаны! Просто у них бизнес на рынке.

— Ну и ты? Что ты с ними? Чем решила заняться?

— Да ничем. Просто денег попросила. А они дали!

— Еще бы! Таким дурам, как ты, только и дают, что бы потом в Турцию за долги.

— А, ты откуда знаешь?

— Постой, постой? Что, значит знаю! Ты, что же? Уже?

— Сколько ты у них денег взяла? Говори! Слышишь! Я ведь их таксу знаю! Ну? Что ты молчишь? Неужели больше пяти тысяч? Что? Да, ты с ума сошла!

— Зачем тебе столько? Это же, знаешь? Вся твоей мамки коммерция, со всеми товарами столько стоят! Зачем тебе было столько брать?

Нинка отвернулась и молчит. Вижу, как вся нахохлилась. Начинаю соображать.

— А ведь так и есть! Как же я раньше не догадалась?

Она слегка обернулась, но я вижу, как она напряженно ждет моего вывода. Говорю.

— Теперь мне ясно! Все ясно! Я еще тогда, когда ты устроила в доме свинюшник, все спросить хотела. Кто же за все платит? Ты у них каждый раз брала понемножку. Так?

Так! Я сейчас только догадалась, откуда у тебя были деньги на выпивку и развлечения, пока папка с мамкой были у бабушки. А потом сразу сумму большую и они к тем долгам эту сумму прибавили! Так? Да, еще и проценты по общему долгу стали учитывать. Так? Говори? Не молчи! Сколько всего они тебе выкатили? Ну?

— Семь штук. — Тихо лепечет она.

Я от этой суммы присаживаюсь. Как стояла, так и сажусь прямо. А потом тут же соображать начинаю.

— Так! Машину продать. За нее могут дать три, три с половиной, но учитывая, что время нет, придется отдать сразу и за две. Так уже легче. Пять! Бизнес на рынке со всеми потрохами. Тысячи четыре, четыре с половиной. Опять же из-за недостатка времени и учитывая, что они будут мешать, реально можно продать за три тысячи. Остается две. Уже дышать легче. Одну может Левка занять, без процентов и одну уже я смогу у кого-то занять. Или у профессора или у стариков. Ну, что? Кажется, получается!

— Когда они сказали деньги отдать? Как, так, вчера? Значит так! Пусть Левка идет и договаривается. Неделю срок. Что ты там все шепчешь? Громче скажи!