Тракт Чёрной Вдовы (СИ)

На входе перед глазами предстала мрачная картина, вызывающая гнев. Нет, здесь не занимались непотребствами в главном зале, но многие мужики, находящиеся в изрядном опьянении, не заботились о том, чтобы держать себя в руках, особенно, если кто-то из девушек пыталась вырваться из стальной хватки. Пощёчины здесь отвешивались регулярно.

— Леди Моэр, — услышала шёпот за спиной.

Обернувшись, увидела маленькую женщину, которая была даже ниже меня. Если бы я точно не знала, что передо мной мадам Трутин, легко бы перепутала это добродушное лицо с какой-нибудь булочницей, а не владелицей борделя.

— Я ненароком принесла вам неудобства, — извиняющимся тоном и также шёпотом проговорила я, пряча лицо под козырьком.

— Пройдёмте.

Какие звуки должны быть в домах утех? У Мадам Жизеллы это смех, бархатные голоса, несущие флирт, и звон бокалов. Здесь звуки ударов, женский плач и грубый хохот мужланов. Даже ржач. Да, пожалуй, сравнение с животными здесь будет более уместным.

Мадам вела меня по узким коридорам с испариной на стенах, и это не смотря на набирающий обороты мороз на улице.

Мне казалось, что мы должны спуститься в подвал, но вместо этого, она завела меня за комнату, наполненную бадьями для купаний.

— Здесь достаточно холодно, — помещение было низким, но очень просторным, — нет денег на ремонт стен, поэтому мы и не используем. Вход теряется в хозяйственных постройках на чёрном дворе. Грот и Бунг поэтому и приволокли все ваши вещи сюда. Я очень прошу быстрее убрать, иначе Фитха совсем перестанет нас с девочками защищать.

— А то, что происходит сейчас — это минуты спокойствия?

Трутин вздохнула, присев на колченогий стул:

— Люди ублюдка заходят пару раз в месяц. Иногда, чтобы порезвиться с девочками бесплатно, а иногда, чтобы разогнать совсем жестоких посетителей. Мордобои — дело здесь не редкое. Но, чем дольше люди Фитхи не появляются, тем разнузданнее они себя ведут.

Надо избавляться от привычки грызть нижнюю губу при задумчивости. Нормальной косметики здесь не было, а вместо увлажняющего крема я пользовалась маслом для ушей Тыковки. Деньги сэкономила на себе.

— Я дам вам охрану, на регулярной основе, — повернулась к грустной Трутин в тот момент, как сверху послышался вскрик боли одной из девочек.

— Благодарю, леди, но вы знаете правила…

— Я знаю, что вы платите Фитхе большой процент от дохода, — резко перебила её, — за то, что он якобы вас охраняет и поставляет выпивку, которую никто не заказывает. Фитха не узнает, а вместо оплаты я буду пользоваться этим помещением. Здесь постоянно снуют люди, причём конкретно пьяные. На новые лица никто не обратит внимания. По рукам?

— Вы — женщина, как вы сможете обеспечить защиту? Вы здесь только пять минут, а скоро и вовсе нос начнёте воротить, всё это ниже вашего достоинства. Что вы вообще можете знать о работе борделя? Королевская гвардия, потому что вы из знатного рода? Мне проще вышвырнуть вас вместе с этим преступным барахлом, уж простите за резкость.

— Мадам Трутин, может, я и женщина, и ничего не знаю о работе борделя, но знаю о таком понятии как условие труда. После мордобоя людей ублюдка, — как же мне нравится это определения, — девочки работают лучше, ведь так? Потому что и мужиков меньше, и они чувствуют себя хорошо, так? Дело ведь не в количестве посетителей. А охрану я вам приведу через десять минут, если вы согласны хотя бы подумать над моим предложением и дать моим людям испытательный период.

— Испытательный период?

— Да. Если, скажем, через неделю, для вас ничего не изменится, или вы останетесь недовольны, мы разойдёмся по разным дорогам, и вы больше меня здесь не увидите.

— И это всё только за эту ненужную пристройку? Людям Фитхи я плачу больше, — она даже подскочила со стула и стала расхаживать по кругу, чуть припадая на правую ногу.

— За это помещение, за молчание и за два выходных для девушек в неделю.

Идея про выходные Трутин не понравилась. Я и сама не понимала, как это работает. Но было до боли жаль совсем юных девушек с потухшими глазами. Кенан был прав: если убрать бордели совсем, вырастет количество преступлений против половой неприкосновенности. Я лишь набросала маленький план из пары строк, наглядно показывая, что будет, если не на много повысить оплату и уменьшить количество посетителей. То на то и выходило. По крайней мере, по моим расчетам, которые я специально к этому и подвела.

Трактир Доры и её мужа встретил уже ставшими привычными ароматами и людьми. Дора говорила, как зовут её мужа, но имя напрочь вылетело из головы, хотя бы потому, что всё таки главная здесь именно она.

— Добрый вечер! — Крикнула я вглубь большого заведения, призывая всех к вниманию. Что бы я делала без их всех? — Господа, понимаю, просьба странная, но вы уже привыкли, — сказала я, снимая кепку, под усмешки завсегдатаев трактира. Почти все вокруг — знакомые лица, которые не раз выручали, — все, кому нужна работа и кто не женат, прошу встать и выстроиться в шеренгу перед стойкой трактирщика.