Оба рассматриваемых нами понятия можно, разумеется, иллюстрировать примерами не только из области вооруженной борьбы. В футбольном матче наступает та команда, которая стремится забить в ворота мяч, обороняется же та команда, которая стремится не пропустить мяч в свои ворота. В судебном процессе наступает обвинитель, обороняется защитник и т.п. При анализе сущности понятий наступления и обороны вовсе не лишним будет уделить немного внимания понятию «столкновение», рассмотрев его также с праксеологической точки зрения. Частным случаем наступления будет наступление с целью, между прочим, нанести ущерб силам противника либо дезорганизовать его и вывести из строя аппаратуру либо объект его устремлений. Осуществляется это (по крайней мере, в некоторой степени) путем непосредственной атаки какого-либо из этих объектов. Такое наступление мы назовем нанесением удара, а столкновение определим как одновременное взаимное нанесение ударов.
Совершенно очевидно, что процесс борьбы может протекать в актах наступления и обороны, но без нанесения ударов и без столкновений. Так протекает, например, футбольный матч двух умело играющих команд. Вот и все, что следовало сказать о столкновении, рассматривая понятия наступления и обороны. А если принять изложенное выше понимание наступления и обороны, то можно сказать, что наступление основано на конструктивном или деструктивном действии, оборона же — на консервирующем или предупреждающем действии. В таком случае оборона в принципе будет более легкой и более экономичной формой действия, чем наступление, если истиной является то, что осуществление положительного или отрицательного изменения — более трудное дело и сопряжено с большими потерями, чем поддержание существующего положения дел. Все это подчеркивает значимость праксеологического метода свершившегося факта, в результате применения которого мы можем в решающий момент ограничиться лишь обороной status quo, достигнутой сравнительно легкой ценой.
Посвятим несколько минут надлежащему изложению этого приема исправности в борьбе и представим здесь примеры его применения. Какая из двух торгующих фирм должна стать поставщиком данного товара, например пишущих машинок, для нового учреждения — вот типичная проблема из области борьбы за рынки сбыта. Одна из фирм вносит свое предложение и просит дать ей заказ, вторая же без предварительного запроса доставляет товар на место и просит только о том, чтобы его испытали и оставили у себя, а что касается условий и расчетов, то о них она готова вести переговоры после. Ясно, что овладевают рынком те поставщики, которые действуют посредством метода свершившегося факта.
Подобный метод очень часто используется искушенными администраторами, вынужденными разрешать некоторые вопросы «с согласия» определенных властей либо «по договоренности» с ними. Здесь возможны два пути действия: либо сразу же обратиться к этим властям с просьбой одобрить проект распоряжения, а затем, получив необходимый placet, издать это распоряжение; либо отдать распоряжение как предварительное, а затем добиваться его утверждения. Именно второй путь обычно избирают энергичные администраторы, применяя тем самым — и небезуспешно — метод свершившегося факта. Мы уже говорили о применении метода свершившегося факта в различного рода спорах. Здесь мы только добавим, что к средствам такого рода, применяемым в споре, относится, например, ответ вопросом на вопрос. Тот, к кому обратились с вопросом (почему это так?), вместо того чтобы взять на себя труд обоснованно ответить, в свою очередь спрашивает сам (а почему должно быть иначе?) и таким путем стремится — часто не без успеха — заставить противника обосновывать противоположное мнение, переложить на него onus probandi (тяготы доказательства).
Может показаться, что с методом свершившегося факта несовместим метод, о котором мы хотели бы теперь поговорить, а именно: метод промедлений, затягивания дела, так называемый «метод проволочек». Однако в борьбе во многих случаях он оказывается полезным. С пим связано прозвище известного римского диктатора Квинта Фабия Максима («Кунктатора»), победителя Ганнибала. Он так долго откладывал решающую битву, что войска пунического завоевателя стали наконец морально разлагаться, ослабели, утратили боевой дух.