Читаем Трактат о военном искусстве. С комментариями и объяснениями полностью

3

О слове «князь» здесь и всюду ниже см. пояснения к гл. II.

В переводе текста II гл. мною употребляется слово «князья». Так я передаю по-русски китайское обозначение «чжухоу». Такой перевод является обычным в китаеведческой практике, и я не нахожу нужным его менять. К тому же я считаю его правильным и по существу, так как русское слово «князья» может служить и служит общим обозначением владетелей, представленных в истории различных типов государственных образований, за исключением носителей верховной власти, стоящей – номинально или фактически – над властью отдельных «князей». Именно такой смысл и имеет китайское «чжухоу». В связи с этим предупреждаю, что всюду в дальнейшем у меня будет встречаться слово «князь». Этим общим наименованием я позволяю себе передать все те титулы владетельных князей, которые существовали в период Чуньцю. Как известно, это – титулы «гун», «хоу», «бо», «цзы» и «нань». Конечно, в этих разных титулах отражается известная градация в положении (по крайней мере, в «юридическом» смысле) правителей отдельных владений того времени, но мне кажется, что отразить эту градацию в переводе следует только тогда, когда переводится текст, где эта градация играет существенную роль. Когда же этого нет, всех этих владетелей можно обозначать общим словом «князья», тем более, что такое общее обозначение их существует и в китайской истории: это – слово «чжухоу», т. е. как раз то, которое в этой главе и дано. При этом как в русском слове «князья» один из титулов служит обобщающим обозначением всех прочих, так и в китайском «чжухоу» в качестве обобщающего обозначения взят также один из титулов – «хоу».

Я употребляю русское «князь» для обозначения владетелей времен Чуньцю, входящих в общую категорию «чжухоу», но не для обозначения Чжоуских правителей, титул которых был, как известно, «ван». Этот титул я передаю русским «царь». Конечно, это возможно только для тех времен, но не для позднейших, когда «ван» получило значение «князь», «принц». Для передачи еще одного титула, встречающегося в памятниках того времени, титула «ди», я сохраняю принятый перевод «император». Поясняю, что во всех этих случаях я говорю о переводческой передаче китайских обозначений; вопрос об историческом существе той власти, которая обозначалась каким-либо из этих титулов, совершенно особый.

<p>5</p>

Поэтому на войне слышали об успехе при быстроте ее, даже при неискусности ее ведения, и не видели еще успеха при продолжительности ее, даже при искусности ее ведения.

<p>6</p>

Никогда еще не бывало, чтобы война продолжалась долго и это было бы выгодно государству. Поэтому тот, кто не понимает до конца всего вреда от войны, не может понять до конца и всю выгоду от войны.

<p>7</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Философия на пальцах

Трактат о военном искусстве. С комментариями и объяснениями
Трактат о военном искусстве. С комментариями и объяснениями

Настоящая книга – известный древнекитайский трактат, посвященный военной политике. До сих пор никому еще не удалось сформулировать принципы ведения войны так же просто и афористично, как человеку, известному под псевдонимом Сунь-цзы. Его произведение является основным текстом «школы военной философии», оказавшим большое влияние на всё военное искусство Востока.Оно учит разработке стратегии, тактике, дипломатии, самоорганизованности, умению концентрироваться на определенной задаче и успешно решать ее, вести переговоры на любом уровне, показывает, как можно перехитрить своего противника и довести начатое дело до победного конца. Этой книгой зачитывались маршал Карл Густав Маннергейм и генерал Аксель Айро. Она переведена на многие языки и изучается людьми разных профессий и разных статусов.Трактат издан в классическом переводе востоковеда Н. Конрада с его глубокими комментариями, представляющими собой отдельное увлекательное произведение.

Сунь-цзы

Средневековая классическая проза / Учебная и научная литература / Образование и наука
Принцип чистого разума. С комментариями и объяснениями
Принцип чистого разума. С комментариями и объяснениями

Иммануил Кант – одна из самых влиятельных и ключевых фигур в истории философии и европейской мысли, основатель немецкой классической философии и критического идеализма, мыслитель, по степени влияния стоящий рядом с Платоном и Аристотелем. Он совершил революцию в философии, постулируя необходимую взаимосвязь предметов внешнего мира с нашим восприятием и фактически доказав, что вещи и мир сам по себе недоступны нашему познанию. Кант воздвигнул человека на вершину философии, сделав его главным объектом, задачей и «вопросом» мышления. Можно смело сказать, что не было ни одного философа после него, который бы не попал под влияние кантовской мысли.В настоящее издание включены две работы известного «критического периода»: «Критика чистого разума» и «Критика способности суждения». Первая раскрывает взгляды Канта на структуру и механизмы познания, вторая – на проблему красоты, феномен гения и природу прекрасного. Эти труды даны в сокращении и с комментариями, призванными в доступной форме прояснить самые витиеватые и сложные места кантовской мысли.

Александра Арамян , Иммануил Кант

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Философия / Образование и наука
Феномен воли
Феномен воли

Серия «Философия на пальцах» впервые предлагает читателю совершить путешествие по произведениям известных философов в сопровождении «гидов» – ученых, в доступной форме поясняющих те или иные «темные места», раскрывающих сложные философские смыслы. И читатель все больше и больше вовлекается в индивидуальный мир философа.Так непростые для понимания тексты Артура Шопенгауэра становятся увлекательным чтением. В чем заключается «воля к жизни» и «представление» мира, почему жизнь – это трагедия, но в своих деталях напоминает комедию, что дает человеку познание, как он через свое тело знакомится с окружающей действительностью и как разгадывает свой гений, что такое любовь и отчего женщина выступает главной виновницей зла…Философия Шопенгауэра, его необычные взгляды на человеческую природу, метафизический анализ воли, афористичный стиль письма оказали огромное влияние на З. Фрейда, Ф. Ницше, А. Эйнштейна, К. Юнга, Л. Толстого, Л. Х. Борхеса и многих других.

Артур Шопенгауэр

Философия
Импульс влечения. С комментариями и объяснениями (сборник)
Импульс влечения. С комментариями и объяснениями (сборник)

Зигмунд Фрейд с юных лет мечтал изменить мир, мечтал о победе разума и пьедестале славы. И действительно, творческие личности, деятели науки, простые обыватели прошлого столетия с азартом поддались модному течению – взирать глазами Фрейда на человеческие влечения и поступки, вслед за ним анализировать сновидения, изучать методы гипноза и раскрывать суть неврозов и страхов будь то в жизни или в искусстве. Психология, медицина, социология, антропология, литература XX века прониклись идеями фрейдизма. Ни один другой ученый не имел столь мощного влияния в обществе. Он явился основателем теории психоанализа и эдипова комплекса, внес новое и неожиданное понимание в трактовку бессознательного, воздействия полового инстинкта на психику, соотношения Я и Оно, показал, как массы меняют индивида, а тот, в свою очередь, влияет на психологию толпы…Настоящую хрестоматию составили произведения, отражающие основные взгляды ученого.

Зигмунд Фрейд , Эдуард Марон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Психология / Образование и наука

Похожие книги

Всеобщая мифология. Часть II. Люди, бросавшие вызов богам
Всеобщая мифология. Часть II. Люди, бросавшие вызов богам

Вниманию читателя предлагается грандиозная трехтомная монография Томаса Балфинча, впервые вышедшая в Бостоне в 1855 г. Увлекательное изложение древнегреческих мифов сопровождается многочисленными примерами из мировой поэзии, что далает книгу поистине неисчерпаемым кладезем цитат, афоризмов и эпиграфов на все случаи жизни. Этот труд по-своему уникален, поскольку автор ставил своей целью не только и не столько познакомить малообразованного американского читателя с основными мифологическими сюжетами, но и показать как надо ими пользоваться, в частности на примере поэзии. Таким образом писатели, журналисты, ораторы и адвокаты в своих речах могли использовать красочные мифологические образы. Как видите, цель здесь автором ставилась сугубо практическая и весьма востребованная в обществе. Это же поставило перед российским издательством достаточно сложную творческую задачу – найти в русской поэзии соответствия многочисленным цитатам из англо-американских авторов. Надеемся, у редакции это получилось.

Томас Булфинч

Средневековая классическая проза