Читаем Трактат о военном искусстве. С комментариями и объяснениями полностью

3

Перевожу словосочетание «фан ма» согласно толкованию Ду Му, т. е. в смысле «связывать лошадей и строить их четырехугольником». Считаю, что к этому толкованию обязывает общий контекст с последующим выражением «май лунь» – «зарывать колеса в землю». Речь идет об устройстве из всех колесниц, главным образом, конечно, из тяжелых, специально предназначенных для обороны, чего-то вроде баррикад, окружающих войско с четырех сторон. В этом случае лошади связываются вместе и также расставляются по сторонам вместе с колесницами.

<p>16</p>

Когда сильные и слабые все одинаково обретают мужество, это действует закон местности [4]. Поэтому, когда искусный полководец как бы ведет свое войско за руку, ведет как будто это один человек, это значит, что создалось положение, из которого нет выхода [5].

4

Перевожу слова «ган» и «жоу»: собственно – «твердый» и «мягкий», русскими – «сильный» и «слабый», согласно комментарию Цао-гуна, Ду Му, Мэй Яо-чэня и Ван Чжэ, которые подставляют на место этих иероглифов другие. Это как будто противоречит контексту: слова «ган» и «жоу» приурочиваются обычно к земле. Так по крайней мере установлено Сицы-чжуанем И-цзина, где «твердость и мягкость» даны именно как свойства земли. В этой же фразе далее стоят слова […], т. е. закон земли. Но следует переводить слова Сунь-цзы не в отдаленном контексте, а в ближайшем. Речь идет не вообще о земле, как это дано в И-цзине, а о земле как местности; «закон земли» у Сунь-цзы не «природа земли», а «закон местности». Поэтому и слова «твердость и мягкость» относятся к тому, что создает географическая обстановка. По мысли же Сунь-цзы, эта географическая обстановка создает в известной мере силу и слабость армии. Поэтому «твердость и мягкость» и получают значение переносное – «сила и слабость».

5

Позволяю себе вставить в переводе выражения […] «неизбежное» слово «положение». Делаю это на основании того, что это слово само напрашивается из всего контекста. Это чувствуется и всеми комментаторами, а Мэй Яо-чэнь в своем парафразе прямо вставляет слово «ши» – «положение».

<p>17</p>

Вот дело полководца: он должен сам быть всегда спокоен и этим непроницаем для других; он должен быть сам дисциплинирован и этим держать в порядке других. Он должен уметь вводить в заблуждение глаза и уши своих офицеров и солдат и не допускать, чтобы они что-либо знали. Он должен менять свои замыслы и изменять свои планы и не допускать, чтобы другие о них догадывались. Он должен менять свое местопребывание, выбирать себе окружные пути и не допускать, чтобы другие могли что-либо сообразить [6].

Перейти на страницу:

Все книги серии Философия на пальцах

Трактат о военном искусстве. С комментариями и объяснениями
Трактат о военном искусстве. С комментариями и объяснениями

Настоящая книга – известный древнекитайский трактат, посвященный военной политике. До сих пор никому еще не удалось сформулировать принципы ведения войны так же просто и афористично, как человеку, известному под псевдонимом Сунь-цзы. Его произведение является основным текстом «школы военной философии», оказавшим большое влияние на всё военное искусство Востока.Оно учит разработке стратегии, тактике, дипломатии, самоорганизованности, умению концентрироваться на определенной задаче и успешно решать ее, вести переговоры на любом уровне, показывает, как можно перехитрить своего противника и довести начатое дело до победного конца. Этой книгой зачитывались маршал Карл Густав Маннергейм и генерал Аксель Айро. Она переведена на многие языки и изучается людьми разных профессий и разных статусов.Трактат издан в классическом переводе востоковеда Н. Конрада с его глубокими комментариями, представляющими собой отдельное увлекательное произведение.

Сунь-цзы

Средневековая классическая проза / Учебная и научная литература / Образование и наука
Принцип чистого разума. С комментариями и объяснениями
Принцип чистого разума. С комментариями и объяснениями

Иммануил Кант – одна из самых влиятельных и ключевых фигур в истории философии и европейской мысли, основатель немецкой классической философии и критического идеализма, мыслитель, по степени влияния стоящий рядом с Платоном и Аристотелем. Он совершил революцию в философии, постулируя необходимую взаимосвязь предметов внешнего мира с нашим восприятием и фактически доказав, что вещи и мир сам по себе недоступны нашему познанию. Кант воздвигнул человека на вершину философии, сделав его главным объектом, задачей и «вопросом» мышления. Можно смело сказать, что не было ни одного философа после него, который бы не попал под влияние кантовской мысли.В настоящее издание включены две работы известного «критического периода»: «Критика чистого разума» и «Критика способности суждения». Первая раскрывает взгляды Канта на структуру и механизмы познания, вторая – на проблему красоты, феномен гения и природу прекрасного. Эти труды даны в сокращении и с комментариями, призванными в доступной форме прояснить самые витиеватые и сложные места кантовской мысли.

Александра Арамян , Иммануил Кант

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Философия / Образование и наука
Феномен воли
Феномен воли

Серия «Философия на пальцах» впервые предлагает читателю совершить путешествие по произведениям известных философов в сопровождении «гидов» – ученых, в доступной форме поясняющих те или иные «темные места», раскрывающих сложные философские смыслы. И читатель все больше и больше вовлекается в индивидуальный мир философа.Так непростые для понимания тексты Артура Шопенгауэра становятся увлекательным чтением. В чем заключается «воля к жизни» и «представление» мира, почему жизнь – это трагедия, но в своих деталях напоминает комедию, что дает человеку познание, как он через свое тело знакомится с окружающей действительностью и как разгадывает свой гений, что такое любовь и отчего женщина выступает главной виновницей зла…Философия Шопенгауэра, его необычные взгляды на человеческую природу, метафизический анализ воли, афористичный стиль письма оказали огромное влияние на З. Фрейда, Ф. Ницше, А. Эйнштейна, К. Юнга, Л. Толстого, Л. Х. Борхеса и многих других.

Артур Шопенгауэр

Философия
Импульс влечения. С комментариями и объяснениями (сборник)
Импульс влечения. С комментариями и объяснениями (сборник)

Зигмунд Фрейд с юных лет мечтал изменить мир, мечтал о победе разума и пьедестале славы. И действительно, творческие личности, деятели науки, простые обыватели прошлого столетия с азартом поддались модному течению – взирать глазами Фрейда на человеческие влечения и поступки, вслед за ним анализировать сновидения, изучать методы гипноза и раскрывать суть неврозов и страхов будь то в жизни или в искусстве. Психология, медицина, социология, антропология, литература XX века прониклись идеями фрейдизма. Ни один другой ученый не имел столь мощного влияния в обществе. Он явился основателем теории психоанализа и эдипова комплекса, внес новое и неожиданное понимание в трактовку бессознательного, воздействия полового инстинкта на психику, соотношения Я и Оно, показал, как массы меняют индивида, а тот, в свою очередь, влияет на психологию толпы…Настоящую хрестоматию составили произведения, отражающие основные взгляды ученого.

Зигмунд Фрейд , Эдуард Марон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Психология / Образование и наука

Похожие книги

Всеобщая мифология. Часть II. Люди, бросавшие вызов богам
Всеобщая мифология. Часть II. Люди, бросавшие вызов богам

Вниманию читателя предлагается грандиозная трехтомная монография Томаса Балфинча, впервые вышедшая в Бостоне в 1855 г. Увлекательное изложение древнегреческих мифов сопровождается многочисленными примерами из мировой поэзии, что далает книгу поистине неисчерпаемым кладезем цитат, афоризмов и эпиграфов на все случаи жизни. Этот труд по-своему уникален, поскольку автор ставил своей целью не только и не столько познакомить малообразованного американского читателя с основными мифологическими сюжетами, но и показать как надо ими пользоваться, в частности на примере поэзии. Таким образом писатели, журналисты, ораторы и адвокаты в своих речах могли использовать красочные мифологические образы. Как видите, цель здесь автором ставилась сугубо практическая и весьма востребованная в обществе. Это же поставило перед российским издательством достаточно сложную творческую задачу – найти в русской поэзии соответствия многочисленным цитатам из англо-американских авторов. Надеемся, у редакции это получилось.

Томас Булфинч

Средневековая классическая проза