Трактат об эффективности

Все это показывает принципиальную разницу между Китаем и Грецией в трактовке понятия «невидимого»: невидимое относительно формы, модели (eidos) – невидимое как сверхчувственное, невещественное – связанное с усмотрением, с «оком» сознания, с теорией; тогда как невидимое, исследуемое китайской философией, – это то, что пока еще не стало видимым, не поднялось из глубины индифферентности, лежащей у истоков протекания всякого процесса: между невидимым и видимым проходят стадии «тонкого» и «мельчайшего» (вэй), позволяющие обеспечить этот переход; именно на них можно опереться при поисках ориентиров. Итак, стратег полностью осознает, что не существует ни правил, ни норм для того, чтобы кодифицировать будущее, ибо течение жизни находится в постоянном изменении и обновлении, так что ему только и остается, что сожалеть об этом (такой подход отличается от наших последних идеологических течений, связаннных с понятиями «сомнение», «турбулентность», «хаос» и др.)

3. С точки зрения китайских философов все направлено на восхваление «легкости», тогда как в глазах европейцев следует скорее отдать дань уважения трудному, тому, с чем нам предстоит справиться. Таково, например, испытание «началом» у Макиавелли: новый правитель добивается верховной власти с большим трудом, потому что «не существует ничего более трудного, сомнительного или опасного, чем введение новых законов» («Князь», VI). Сначала он встречается с большими препятствиями и «опасностями на каждом шагу», но тем легче ему будет удержать свою власть впоследствии. Трудности, с которыми встречаются в жизни, имеют самостоятельную ценность: именно благодаря им правитель становится еще величественнее, приобретает еще больше силы и мощи – иначе он никогда бы не использовал свои способности в полной мере и даже не подозревал бы о них. Чтобы преодолеть какое-либо препятствие, необходимо превзойти самого себя: здесь идет постоянное восхваление деятеля, воспевание героической личности. У Клаузевица можно найти следующее высказывание: «Почти не бывает подвигов, которые бы не осуществлялись ценой бесконечных усилий, трудов и лишений» («О войне», III, 7 ); можно даже вывести некоторую закономерность, состоящую в том, что эффективность пропорциональна трудности; так бывает, например, при внезапном нападении: очевидно, что внезапное нападение дает столько же преимуществ в легкости проведения сражения, сколько мы теряем в эффективности и результативности, и наоборот» (Там же, III, 9).

Однако китайские мыслители придерживаются по этому поводу совершенно противоположного мнения. Тот, кто осторожен (кто хорошо осведомлен), читаем мы в трактате о дипломатии (Гуйгу-цзы, гл. 10 «Моу»), легко управляет событиями и ситуацией, то есть он, как бы мы сегодня сказали, является хорошим «менеджером»; тогда как тот, кто не осведомлен в достаточной мере, «управляет с большим трудом». Дело не в том, что мудрец (стратег) не замечает трудностей или недооценивает их; напротив, он очень внимателен к ним (ср. Лао-цзы, 63); но вместе с тем, следуя учению Лао-цзы, он знает, что так же, как и в других парах противоположных понятий, легкое и трудное не противоречат друг другу, а определяют друг друга» (Лао-цзы, 2); вместо того, чтобы стать двумя неизменными исключающими друг друга состояниями, они являются двумя последовательными стадиями протекании жизни – из которых одно «ведет» к другому или одно «уже» является другим, точно так же, как порождают друг друга «индифферентная основа» и «конкретная актуализация» (вместо того, чтобы противостоять друг другу, как это происходит с понятиями бытия и небытия). То же самое относится к понятиям «до» и «после», которые «следуют друг за другом», а не являются полностью независимыми.

Поскольку следуя этой логике, любое движение представляет собой только переход от одного состояния к другому, стратегия будет заключаться в том, чтобы овладеть ситуацией на том этапе, когда это легко сделать, а затем, следовать естественному ходу вещей, осуществляющемуся по своей внутренней логике, и таким образом дойти до такого периода, когда возникнут те или иные трудности. Мудрец (стратег), как пишет автор трактата, предвидит и «планирует» наступление трудностей еще на стадии легкого периода и все крупные дела осуществляет на той стадии процесса, когда трудности еще не велики» (Лао-цзы, 63). Таким образом, «самое трудное в жизни должно осуществляться на стадии легкости, а большие деяния – на той стадии, когда они еще незначительны». Ибо мудрый человек понимает, что именно от незначительного можно ожидать больших результатов (ср. «Чжоу И», 14,15). Следовательно, вместо того, чтобы немедленно браться за преодоление трудностей, он подходит к ситуации таким образом, чтобы найти начало процесса развития и выбрать тот путь, который поведет его в нужном направлении; и вместо, того, чтобы осуществлять необдуманные действия, он начинает с незаметных действий, которые сами по себе позволят ему достичь наилучших результатов.