Трактаты

ФЕОФАН: Стало быть, если мы причащаемся сущности Бога, то причастился бы кто всей ее или же [некой] части, он стал бы всемогущим; и таким образом каждое из сущих стало бы всемогущим, чего мы и все вместе не имеем, даже если ты, обобщив, будешь говорить обо всей твари. Объясняя это в подробности, Павел и самим сподобившимся боготворящих даров Духа свидетельствует, что не все дары даются каждому, но овому дается слово мудрости, иному слово разума, иномуже что–то иное о Томже Духе [631]. Златоустый же отец, ясно еще тогда отражая заблуждение Варлаама и Акиндина, говорит: «никто не имеет всего, чтобы не подумал, что благодать есть природа» [632].

19. ФЕОТИМ: Это поистине ясное опровержение ныне восставшего на благочестие поношения. Ибо противникам {стр. 213} божественной благодати не убедить [кого–либо] считать здесь благодать тварью, противопоставленной божественной природе. Ибо кто когда опасался, что кто–нибудь посчитает тварью природу Божию?

ФЕОФАН: Эти несчастные, Феотим, понимают это различие как разделение. Ибо не замечая, что благодать Духа, хотя и отличается от природы, но не отделяется от нее, а скорее привлекает удостоившихся к соединению с божественным Духом, они не чувствуют, что хулят саму природу Отца, Сына и Духа, выступая против ее благодати. Не слышат они также боговдохновенного Григория Нисского, говорящего в словах против македониан: «как благодать непрерывно от Отца через Сына и Духа движется, изливаясь на достойных, так и хула, распространяясь в обратную сторону, восходит от Духа через Сына и достигает Бога всяческих» [633]. Сущность, однако, имеет столько ипостасей, сколькими причаствуется; ведь сколько ни зажжешь светильников от одного, столько и сотворишь ипостасей огня [634].

20. ФЕОТИМ: Таким образом, получается, о, мудрый Феофан, что, если, по мнению наших противников, сущность Бога причаствуется, — и к тому же всеми, — то она не триипостасна, но становится тысячеипостасной.