Трактир Пьяное сердце

— Слушай, так может это возможность для вас что-то изменить? Мало ли, говорят, мужчина меняется, когда узнаёт, что у него будет ребёнок.

— Я тебя умоляю, — хмыкнула Ира. — Радуется этому такой малый процент, что просто смешно. Львиная доля старается смыться, если не того хуже. Особенно когда беременность незапланированная.

— Ты не можешь знать за него, — возразила я.

— Посмотрим, — вздохнула Ира. — А вообще ты права, здесь ему и скажу. Если решит откупиться и слиться, значит, так тому и быть. Тебе случайно не нужна помощница в трактире?

— Тебя возьму без разговоров, но, чур, не отлынивать, — последнее сказала в шутку, потому что прекрасно понимала — она халтурить не будет.

Наш трактир для неё — отличный вариант. Разве что жить ей придётся отдельно — у нас места нет, но будем надеяться на лучшее. В смысле, что Торквел окажется не жлобом. А то и вовсе — решит остепениться. Сомнительно, конечно, но чем чёрт не шутит?

С этой мыслью и заснули, чтобы подняться уже через час, потому что пираты собрались уходить.

С объяснениями Ира тянуть не стала. Видимо, после нашего ночного разговора окончательно решила, что нет никакого смысла тянуть кота за хвост. Я, конечно, вышла из летней кухни, но всё прекрасно слышала и отсюда.

Роса холодила ноги, зябкий ветерок заставлял кутаться в старую шаль, но я была готова стоять и терпеть, лишь бы слышать и в случае надобности прийти на помощь. Ортос находился рядом и недоумённо смотрел на меня, мол, чего это я тут застыла?

— Этого не может быть! — раздался напряжённый голос Торквела. — Я пью противозачаточный эликсир.

— И, тем не менее, это случилось, — голос Иры звучал твёрдо и решительно. — Кроме тебя у меня не было мужчин в этом мире, а от святого духа, я так понимаю, тут не залетают.

Хмыкнула над её иронией, потому что, насколько я знаю, понятия «святой дух» здесь не существует вовсе, то есть она произнесла это выражение по-русски.

— Опять ты странно говоришь, — нервно выдохнул пират. — Ладно, допустим, эликсир выдохся или оказался бракованным, но ты ведь понимаешь, что о ребёнке на корабле не может быть и речи?

— Разумеется, именно поэтому я говорю тебе о беременности сейчас, пока мы не успели навредить ему.

— Ты хочешь оставить этого ребёнка? — удивился он. — Но зачем?

— Во-первых, мне уже тридцать лет, — принялась перечислять свои аргументы Ира. — Во-вторых, несколько лет назад мы с мужем, теперь уже бывшим, пытались завести ребёнка. Была замершая беременность, после которой врачи поставили не самый утешительный диагноз. То есть тот факт, что я забеременела снова — это настоящее чудо для меня. Да, придётся нелегко, тем более, здесь, а не на моей родине, но я готова. Останусь в трактире, буду работать…

Ортос ощутимо напрягся. Вопросительно взглянул на меня, я кивнула в ответ, мол, этот вопрос согласован. Тот только вздохнул, явно не пребывая в восторге от новости.

Странно, ему-то какое дело? Будет у нас ещё одна помощница (давно, кстати, пора), так это вопрос не его компетенции. С Вильсой, правда, я ещё не говорила, как и с Эхтрой, но вряд ли они откажут. Эхтра давно смирилась с расширением штата, а Вильса, как никто другой знает, что рук не хватает, ведь Ралда — та девушка, которая приходит к обеду и остаётся на ужин, согласилась работать лишь на время. У неё скоро свадьба, причём жених не местный, так что она уедет. Кажется, через пару недель, если мне не изменяет память.

А ещё, когда мы разберёмся с этим геморроем (очень надеюсь, что это произойдёт как можно быстрее и без серьёзных последствий), тогда и вовсе будем расширяться. В любом случае, я её не брошу.

— А меня ты в свой расчёт не берёшь? — Вновь раздался голос Торквела.

Кажется, кто-то обиделся.

— А я могу? — хм, отличный ответный ход!

Молодец, Ира! Вот пусть теперь сам отвечает, а не задаёт дурацкие вопросы зависящей от него женщине.

Нет, ну надо же, я бы ей тридцать лет совсем не дала. Да, загар у неё крепкий, взгляд далёк от наивности, но выглядит она моложе. Видимо, умудрялась следить за собой даже на пиратском корабле.

— Конечно, можешь, женщина! — возмутился Торквел. — Ты за кого меня принимаешь?

— За пирата, который привык ловить вольный ветер в паруса и не думать о завтрашнем дне.

Мне показалось, или раздалось рычание? Это Торквел или кто-то другой?

Огляделась, ничего подозрительного не обнаружила, взглянула на Ортоса. Тот стоял с напряжённым видом, но признаков озверения не проявлял.

— Ты не думай, я не собираюсь требовать от тебя брачных обетов и клятвы верности до гроба. — Голос Ирины был спокоен и в то же время производил сильное впечатление. Да, у неё явно неслабый дух, иначе она бы не справилась с жизнью на пиратском корабле. — Сейчас меня волнует только сохранность ребёнка. Если ты захочешь помочь — с радостью приму твою заботу. Если нет, буду выживать, как получится.

На последней фразе её голос дал петуха. Всё-таки она нервничала (да и как без этого?), просто хорошо держалась.