Тралл. Сумерки Аспектов

– Да, – согласился он. – В последнем из временных потоков, в которых мне довелось побывать, я выяснил, кто этот убийца. Скорее всего, тебе неизвестно имя Эделаса Блэкмура, и я рад этому. В нашем временном потоке он, к счастью, немногого добился. Этот человек нашел меня, когда я был еще младенцем, и воспитал гладиатором. Он задался целью поставить меня во главе армии орков и свергнуть Альянс.

– Очевидно, у него это не получилось, – заметил Кейлек.

– В этом временном потоке нет. А в другом… Там я умер во младенчестве, а Блэкмур сам встал во главе той армии.

– Зловещий расклад, – вздохнул дракон. – Но ты говорил, что он напал на тебя вне временных потоков. Как?.. – Глаза Кейлека расширились, когда он вдруг понял. – Драконы Бесконечности, должно быть, вытащили его из того временного потока, чтобы он убил тебя. – Тралл кивнул. – Меня… пугает, что они на такое способны.

– Все, что я узнал с того момента, как начал это путешествие, пугает, – признался Тралл. Он посмотрел в свою кружку. – Кроме того факта, что сотворенное пиво на вкус просто восхитительно. – Орк отсалютовал Кейлеку бокалом и немного улыбнулся.

Калесгос запрокинул синеволосую голову и расхохотался.

Той ночью луны почти стали полными, но с этим ничего нельзя было поделать. Аригос не мог опять отложить свои дела на следующий вечер. Как и другие синие драконы, он не чувствовал холода, когда мерные взмахи крыльев несли его сквозь ледяную ночь. Небо было настолько чистым, что звезды казались похожими на зависшие высоко-высоко осколки льда.

Аригос часто кружил в воздухе и с большой осторожностью следил, чтобы за ним никто не летел. Он направлялся прямо на восток, быстро хлопая крыльями. Острые клыки Хладарры сменились чуть более умеренными пейзажами. Кипящая вода, вырывавшаяся из самого ядра Азерота, шипела и плевалась в своих водоемах. Гейзеры, горячие источники, зоны паводков – Аригос не обращал на них внимания, стремясь поскорее добраться до пункта назначения.

В лунном свете показались призрачные шпили Храма Драконьего Покоя. Они были повреждены, но не покинуты – вокруг кружились похожие на тени силуэты: черные, фиолетовые и синие. Другие же дремали в различных закоулках храма: двое растянулись прямо на мозаичном полу верхнего уровня, похожие на огромных крылатых ящериц.

Его заметили.

Несколько сумеречных драконов, которым было приказано сторожить храм, отклонились от своих обычных маршрутов и направились прямо к Аригосу. Раздался голос, который, казалось, звучал из ниоткуда и одновременно слышался сразу отовсюду.

– Аригос, сын Малигоса, – раздался знакомый голос, тот же самый, который насмехался над Алекстразой и остальными драконами в тот судьбоносный день совсем недавно.

– Я пришел! – воскликнул Аригос в ответ. Он приземлился на верхнем уровне храма.

И покорно склонился перед Сумеречным Отцом.

Глава четырнадцатая

Киригоса спала, съежившись и свернувшись калачиком. Ей снились беспокойные и пугающие сны. Когда драконица услышала голос брата, то подумала, что снова провалилась в очередной кошмар. Но далеко не в первый раз она поняла, что реальность была намного хуже самого страшного из ее кошмаров.

Киригоса приподнялась ровно настолько, насколько позволяла цепочка, привязывающая ее за шею к полу. Повернув голову, она увидела, как ее брат Аригос почтительно кланяется подонку, который напал на них всех. Девушка сжала кулаки.

Аригос поднял голову и его взгляд упал на есестру.

– Киригоса, – произнес он. – Как я рад… и как удивлен… что ты еще жива.

– Если бы я могла принять свое истинное обличье, я бы выцарапала тебе глаза! – огрызнулась она.

– Ну-ну, – весело протянул Сумеречный Отец, прерывая их. – Мне так неприятно видеть, как ссорятся брат и сестра.

Кири стиснула зубы. Именно Аригос предал ее и отдал в руки этого… этого…

Как она могла оказаться такой наивной? Ведь она знала брата на протяжении всей жизни. Она знала, что он боготворил их отца. Но, несмотря на это, когда однажды ночью Аригос тайно пришел к ней и попросил о помощи, Киригоса с готовностью согласилась. Она поверила ему, когда дракон сказал, что пересмотрел свои убеждения.

– Пойдем со мной, – говорил он. – Ты и я… наверняка мы сможем что-нибудь придумать. Я люблю отца, Кири. Что бы он ни натворил, мы сможем найти способ прекратить эту войну, не убивая его.

Поэтому Киригоса доверилась Аригосу и добровольно пошла с ним. Любовь и надежда теплились в ее сердце, под которым она носила свое потомство. Но брат привел Киригосу и ее неродившихся детей к Сумеречному Отцу, как пойманное животное.

Слова жгли ее горло, перебивая друг друга. В итоге она не смогла ничего вымолвить.

«Какой властью он тебя наградил? Какие лживые обещания дал? Знал ли ты, что он собирался со мной сделать? Ты хоть секунду сомневался в своем решении?»

Но она не собиралась радовать брата своими криками, и поэтому проглотила эти горькие слова.

Обратившись к ней и убедившись, что Сумеречный Отец все еще доволен своей пленницей, Аригос обратил взор на своего повелителя.