Трам-парам, шерше ля фам

– Мечется наш начальничек… – злорадно заметила «мышка», – вчера на меня наорал, сегодня утром – на Таньку Евсюкову, кофе, видите ли, холодный она ему подала. Чуть, говорит, чашкой не запустил!

– Неприятности у него, кто-то сильно наехал… – брюнетка понизила голос, – вчера Мамедовна из банка звонила, деньги какие-то там не то пропали, не то не перевели их…

– А деньги большие? – встрепенулась «мышка».

– Большие, – строго ответила брюнетка, давая понять, что по этому вопросу она больше ничего не скажет.

– Вроде девки сплетничали, что Ангелина Васильевна увольняется… – осторожно начала «мышка». – Ты в курсе?

– М-м-м… – произнесла брюнетка, из чего Надежда сделала вывод, что брюнетка в курсе, и не только этого.

– Где же она место главбуха найдет? – не унималась «мышка». – А ты не на ее ли должность метишь?

– Я себе не враг! – категорически сказала брюнетка. – Я буду тоже место искать…

– Да, на фирме полный раздрай. Что-то у шефа стряслось, он прямо бешеный.

– В Москву зачем-то ездил…

– Да в какую Москву? – рассмеялась «мышка». – В Париж он летал!

– Ты точно знаешь?

– Ага, Танька ему билеты заказывала. Только она просила никому не говорить…

Надежда Николаевна подумала, что Вадиму хорошо бы «мышку» уволить – от таких сотрудников один вред, болтают много, а толку от них… Очевидно, брюнетка подумала то же самое, потому что рявкнула на «мышку»:

– Пойдем мы наконец? Обед давно закончился!

Надежда выждала три минуты и осторожно вышла из кабинки. Она узнала интересные вещи. Оказывается, у Вадима крупные неприятности на работе. Уж если главный бухгалтер увольняется, стало быть, дела у фирмы плохи. Оттого Вадим такой дерганый.

Надежда задумчиво шла по улице. Но вот что интересно, если дела приняли такой скверный оборот, то зачем Вадиму срочно нужно отыскать бывшую жену?

«Что-то тут не то…» – решила Надежда и убрала эту мысль подальше, как хозяйка убирает на верхнюю полку шкафа не слишком идущую ей кофточку. Потом, мол, решу, что с ней делать – либо волосы перекрашу, тогда может пойдет, либо соседке отдам…

Оказалось, что Виктор Степанович не зря вспомнил свою мудрую бабушку. Просмотрев список женщин, пропавших за последнее время в Петербурге и области, он не нашел среди них ни одной с подходящими инициалами. Буква «И» встречалась – в списке были две Ирины и даже одна Илона, но ни отчества, ни фамилии, начинающейся на «Э», не было ни у одной женщины.

Капитан Поползнев мог бы сказать «этого-то я и боялся», но не стал, потому что это ничуть бы его не успокоило.

Зато, просматривая полученные из городского управления материалы по пропавшим женщинам, он выяснил, что последнюю по времени жертву, ту, чей труп нашли в кустах возле Выборгского шоссе, опознали родственники как Марину Галкину, тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения. Был допрошен приятель Галкиной, некто Коростылев, с которым Марина ездила за город в те роковые выходные. Коростылев рассказал, что поссорился с Мариной и та, психанув, отправилась одна в город, куда не добралась, по дороге став жертвой убийцы.

Показания Коростылева подтвердили несколько человек, гостившие в тот день на даче.

Виктор Степанович выяснил из отчета, что дело было в хорошо знакомом ему садоводстве «Перешеек психиатрический», и решил заехать в это садоводство и оглядеться на месте, да заодно поговорить с хозяевами дачи.

Приехав на место, он направился в правление садоводства, чтобы узнать, где находится нужная ему дача и что представляют собой ее хозяева.

Правление размещалось в маленьком бревенчатом домике на две комнаты, одну занимал председатель Владимир Прохорович Копытин, во второй комнате находилась бухгалтерия.

На пороге правления сидела суровая старуха в черной мужской шляпе, с клюкой в руке. Увидев капитана, она перегородила ему дорогу своей клюкой и строго проговорила:

– Куда это ты, молодой человек, разогнался? Подождать придется! За мной Бронислава Семеновна занимала, а ты, молодой человек, уже за ней будешь!

– Я по другому делу, – возразил Поползнев и попытался обойти строгую старуху. Ему польстило, что его назвали молодым человеком, но терять времени он не мог.

– По какому еще другому? Тут, молодой человек, у всех одно дело – взносы заплатить! Бухгалтер, она только раз в неделю принимает, так что всем успеть надо!

– Да мне не взносы! Из полиции я! – И Виктор Степанович предъявил старухе свое удостоверение.

Она неспешно надела очки, внимательно изучила удостоверение и убрала клюку:

– Раз из полиции, проходи, молодой человек! Давно пора вывести их на чистую воду! Неизвестно, на что они наши взносы тратят…

Капитан не стал вдаваться в объяснения и вошел в прихожую. На двери председательского кабинета висел замок, вторая дверь была распахнута, и Виктор Степанович увидел за столом женщину лет шестидесяти в металлических очках, видимо, бухгалтера, а перед ней – рослого представительного старика в полосатой тельняшке, с густой гривой седых волос.