Трамвай 'Желание'

На улице, из-за угла, показался СТЭНЛИ. Он все в той же спортивной рубашке ярко-зеленого шелка. С его появлением вступает простенький балаганный оркестрик, издали неназойливо вторящий последующей сцене. Вот он уже и на кухне, хлопнула закрывшаяся за ним дверь. Взглянув на Бланш, негромко присвистнул. Он в легком подпитии, по дороге прихватил домой несколько квартовых бутылок пива.

Ну, как там моя сестра?

СТЭНЛИ. Молодцом.

БЛАНШ. А малышка?

СТЭНЛИ (дружелюбно ухмыляясь). Появится только утром, так что мне посоветовали отправляться домой и вздремнуть ненадолго.

БЛАНШ. Из чего следует, что мы остаемся здесь с глазу на глаз, так я вас понимаю?

СТЭНЛИ. Ага. Вы да я, да мы с вами, Бланш... Если только вы никого не прячете под кроватью. В честь чего это вы вырядились в пух и прах?

БЛАНШ. Ах да, в самом деле, - ведь телеграмма пришла уже без вас...

СТЭНЛИ. Вам?

БЛАНШ. Да, получила телеграмму от одного давнего поклонника.

СТЭНЛИ. Добрая весть?

БЛАНШ. Пожалуй... Приглашение.

СТЭНЛИ. Куда? На бал пожарных?

БЛАНШ (вскидывая голову). Прогулка на яхте по Карибскому морю!

СТЭНЛИ. Так, так. И что же теперь будет?

БЛАНШ. Большей неожиданности не помню за всю свою жизнь.

СТЭНЛИ. Да уж, конечно, куда больше...

БЛАНШ. Эта телеграмма просто как гром среди ясного неба!

СТЭНЛИ. Так от кого, вы говорите?..

БЛАНШ. От одного давнего поклонника.

СТЭНЛИ. Это не тот, что подарил вам песцов?

БЛАНШ. Мистер Шеп Хантли. Мой постоянный спутник на последнем курсе в колледже. С тех пор и не видела его до прошлого рождества. Столкнулись на Бискайском бульваре. И вот, глядишь - телеграмма!., приглашает прокатиться по Карибскому морю! Только вот что надеть... ума не приложу. Перерыла все свое имущество в поисках чего-нибудь подходящего для тропиков.

СТЭНЛИ. И остановились на этой роскошной тиаре, осыпанной алмазами?

БЛАНШ. Что, этот остаток былого величия?.. Ха-ха! Да это всего лишь рейнские камешки!

СТЭНЛИ. Фу ты, напасть! А я-то уж совсем было принял их за алмазы от Тиффани. (Начинает расстегивать рубашку.)

БЛАНШ. Ну и что ж. Зато там я буду окружена самой настоящей роскошью.

СТЭНЛИ. М-гу... Из чего неопровержимо явствует, что никогда не знаешь, когда найдешь, когда потеряешь.

БЛАНШ. Только было я совсем уж решила, что счастье начинает изменять мне...

СТЭНЛИ ...Как на сцене - тут как тут появляется этот миллионер из Майами.

БЛАНШ. Совсем он не из Майами. Из Далласа.

СТЭНЛИ. Да ну?

БЛАНШ. Да, из Далласа... где золото бьет фонтаном...

СТЭНЛИ. Ну что ж, хорошо, что хоть откуда-то. (Снимает рубаху.)

БЛАНШ. Прежде чем раздеваться дальше, хоть занавеску бы задернули.

СТЭНЛИ (благодушно). Да я только рубашку. (Обдирая с пивной квартовой бутылки обертку.) Ключ для бутылок вам не попадался?

Она отошла к туалетному столику, стоит, крепко сжимая сплетенные пальцы.

Был у меня когда-то кузен, так тот, бывало, открывал пивные бутылки зубами. (Прилаживаясь сорвать пробку о край стола.) ...Это был единственный его талант - больше ничего не умел: человек-пробочник. И вот как-то раз -праздновали чькхго свадьбу - вьшбмйл себе все передние зубы зараз!.. А после того ему стало так стыдно за себя, что только, бывало, начнут собираться гости, он потихоньку-потихоньку тут же смывается из дома.

Крышка с бутылки соскакивает, пивная пена высоко ударила сильным фонтаном.

(Заливается счастливым смехом, поднимает бутылку над головой.) Ха-ха! Дождик, дождик, посильней!.. (Протягивает бутылку Бланш.) Ну, зароем же топор войны, разопьем чашу дружбы и возлюбим друг друга! А?

БЛАНШ. Нет, спасибо.

СТЭНЛИ. Да ну же!., такая знаменательная для нас обоих ночь: вам - ваш нефтяник со всеми его миллионами, мне - малыш! (Идет в спальню, к шифоньеру, нагнулся, доставая что-то из нижнего вьщвиж-ного ящика.)

БЛАНШ (отступая). Что вам здесь нужно?

СТЭНЛИ. А вот... я всегда достаю ее по торжественным дням, вроде нынешнего. Шелковая пижама - в ней я был в свою первую брачную ночь!

БЛАНШ. А-а...

СТЭНЛИ. Как только зазвонит телефон и мне скажут: "У вас родился сын!" - тут же раздеру ее в клочья и вывешу флаги! (Размахивает в воздухе переливающейся всеми цветами радуги пижамной курткой.) Сегодня, по-моему, нам с вами обоим есть от чего занестись. (Перекинул пижаму на руки, уходит на кухню.)

БЛАНШ. Как подумаю, что это будет за блаженство снова иметь возможность оставаться наедине с собой - готова заплакать от счастья!

СТЭНЛИ. А ваш миллионер из Далласа, он-то где же будет - так и предоставит вас самой себе?