TRANQUIL (СИ)

– Ты права, сами... – Алек занес руку вверх и сильно ударил Элли.

– Микки, пойдем в дом. – Я быстро вскочила и схватила мальчика за руку, а Лэй уже мчался к дому соседей, параллельно вызывая полицию.

– Мам, почему папа Томми обижал тетю Элли? Она очень добрая и всегда угощала меня вкусными сэндвичами.

– Не знаю, дорогой, правда, не знаю.

К тому времени как в дом вошел Лэйтон, я уже искупала Микки и уложила спать. Сама я, сидела на кухне за столом и пила вторую чашку кофе, обдумывая произошедшее.

– Сделаешь и мне кофе? – Попросил Лэй, усаживаясь за стол.

– Конечно.

– Отдохнуть спокойно у нас сегодня не получилось. – Печально вздохнул парень. – Микки спит?

– Да, минут пятнадцать назад уложила его.

– Он много вопросов задавал?

– Нет. Что там стряслось?

– Обычная домашняя ссора. Элли, конечно же, отрицала, что такое произошло.

– Мы все не так поняли?

– Именно так. – Ответил Лэй и потер глаза. – Я пытался ей объяснить, что дальше будет хуже...

– Он же не первый раз ее ударил?

– По словам Томми нет. – Лэйтон сделал глоток кофе, которое я только что ему поставила.

– Смотри не обожгись. – Предупредила я его, усаживаясь напротив.

– Может мне с ней поговорить?

– Нет. Это все бесполезно, Лив. – Заявил Лэйтон. – Пока ей самой все это не надоест... Мы бессильны.

– Я никогда не сталкивалась с таким, поэтому...

– Послушай, Лив, настоящий, правильный мужчина будет дорожить тобой и будет бояться потерять. Он никогда не оскорбит тебя, по крайней мере намеренно, и всегда попросит прощения. Ему не понравятся твои слезы и твое плохое настроение. Главное для мужчины – это благополучие жены, его детей... Тот человек, которого мы видели — мудак. Он не способен сделать счастливой свою семью...

Я задумалась о правильности слов Лэйтона, поэтому засмотрелась на узор его чашки.

– Я, наверное, пойду в душ.

– Да, иди. – Растормошившись, объявила я, тоже поднявшись из-за стола.

Спустя минут десять, я, наконец-то, устроилась в своей постели и закрыла глаза. Но услышав, как открылась дверь, которую я специально не закрыла, я улыбнулась.

– Не будешь против? – Спросил Лэйтон.

– Совсем нет, я что-то замерзла.

– Только поэтому?

Лэйтон прижал меня к себе и поцеловал в макушку.

– Сладких снов, Лив.

– И тебе Лэй.

ГЛАВА 7

– Лив! Лив! – Сквозь сон, я услышала шепот Лэйтона, но никак не могла открыть глаза.

– Ммм? – Только и смогла ответить я, ощущая приятные поцелуи в шею.

– Мне пора на работу.

Я сладко потянулась и легла на спину, открыв глаза.

Лэй сидел на кровати, прижимаясь бедром к моей ноге. Он уже был одет в свой черный костюм, гладко выбрит и от него так хорошо пахло, что хотелось его завернуть в красивую бумагу, как дорогое мыло.

– Я приготовил завтрак... – Парень как-то замялся и слегка потянул шею. Татуированный узор на шее стал более заметным, и я не смогла сдержать улыбки. – Что?

Он всегда так делал, когда чувствовал себя неловко. Это было и сексуально, и мило одновременно.

– Утро. – Только и смогла ответить я.

– Точно, ты же невероятно беспомощная с утра и откровенная.

Я снова улыбнулась, взяла руку Лэя и притянула к себе. Взяв его двумя руками за запястье, я повернулась на бок и снова уснула.

Проснувшись спустя час, я мигом побежала в ванную, так как ощутила жуткую боль внизу живота и не смогла сдержать стона отчаяния, когда поняла, что у меня начались критические дни.

Я их ненавидела! Наверное, все женщины терпеть не могут этот период месяца. Боли, жуткий дискомфорт, ноги и руки отекают, грудь болит, но я была просто ярой анти-фанаткой.

Когда мне было четырнадцать, эти штуки впервые меня посетили. Я была в некоем состоянии эйфории, что я уже не девочка, а стала достаточно взрослой уже и на физическом уровне. Моя радость недолго длилась, точнее до первого падения в обморок. До восемнадцати, я почти каждый третий день своего цикла падала в обморок, не считая, конечно, обильных выделений, рвоты, адской боли, против которой обезболивающие были бессильны.

Сейчас поведение моих критических дней было более щадящим, но я все равно страшно мучилась. Рвота так и не прошла, но хотя бы в обморок я не падала.

В первой половине дня мы с Микки позавтракали, красиво оделись и поехали в город за продуктами. Потом мы съели по десерту в какой-то кондитерской и отправились домой.

На улице было безумно душно и с каждой минутой, проведенной на солнце, мне становилось все хуже и хуже. Приехав, я сразу же выпила обезболивающие и пошла к себе.

Не знаю, сколько я так пролежала, но, видимо за это время Микки успел проголодаться и вошел ко мне в комнату вместе с Шу, держа в руках стакан молока и тарелку с печеньем. Он был очень самостоятельным, наверное, даже чересчур.

Сев около меня, он долго и внимательно смотрел на мое лицо, а потом откусил кусок печенья, которое раскрошилось на его черную футболку и кровать.

– Ты заболела? – Серьезно спросил Микки.

– Не много. – Ответила я. – Ты проголодался? Я сейчас приготовлю что-нибудь! – Проговорила я и попыталась подняться, но моя голова так сильно закружилась, что я снова рухнула на кровать.

– Тебе плохо! – Испуганно воскликнул мальчик. – Что у тебя болит?